а теперь-то ты хоть объяснишь, из-за чего мне пришлось словно бомжу ковыряться в помойке? Что случилось с твоей диссертацией? А то утром сплошной крик был, не до объяснений. В институте твоём тоже как-то недосуг. А вот сейчас, когда я сытый и добрый – самый раз.
– Пойдём, – потянула я его за собой в комнату и вместо объяснений включила компьютер, а войдя в Интернет, набрала в Яндексе свои полные инициалы.
Поисковик тут же выдал несколько сайтов, в которых упоминалась наша фамилия. Загрузив первый же сайт, я предложила Сергею:
– Читай!
И сама в порыве мазохизма заново пробежалась по заметке, из-за которой подверглась угрозе лишения кандидатской степени.
– Но это же чистейшей воды вранье! – возмутился Верницкий. – Ты же столько времени по ночам сидела, корпела, а этот писака что себе вообразил?
– Вот поэтому я и хочу привлечь Ракшаса. Пусть он выяснит, кому так приспичило опорочить моё доброе имя. Ведь из-за него я имела реальный шанс лишиться диссертации!
– Понятненько, – протянул Сергей. – А вот интересно, этого клеветника по суду можно привлечь к ответственности, или нет?
– Не знаю, – пожала я плечами, – но поинтересуюсь. У меня консультантов много.
– Правильно, – неожиданно поддержал меня муж. – Такие вещи нельзя оставлять безнаказанными. Совсем эти журналисты распоясались. Газет им мало, так они и Интернет решили превратить в одну сплошную «жёлтую виртуальность». Так что подключай своего Циклопа и пусть он разнесёт их сервер к чёртовой матери.
– Хорошо, так и сделаю, – взяла я под козырёк, несколько удивлённая агрессивностью супруга. Но, в конце концов, может же он переживать за меня?
И, передохнув с часик, я отправилась на работу в «Бастион».
Если первая половина дня прошла на высоком, предынфарктном уровне, то вторая половина явилась ей полной противоположностью. Я сидела буквально никакая, как амёба в первые минуты после деления. Но что удивительно, четыре часа работы моё состояние не ухудшили, хотя и не улучшили.
И вот, когда я, облегчённо вздохнув, закрыла офис и тихо побрела к ласточке, на стоянку въехали два Мишиных джипа и оттуда вывалили: сам Черкасов, Красовский, телохранители и прочий люд. Я поздоровалась с ними и побрела дальше, вытаскивая из сумочки ключи от машины.
– Валерия Михайловна! Постойте, – нагнал меня Константин Эдуардович. – У вас что-то случилось?
– Нет, – я равнодушно помотала головой и двинулась дальше.
– Но я же вижу, что что-то произошло, – не отставал от меня Мишин помощник.
– Просто я устала сегодня, и голова болит, – попробовала я соврать, но безуспешно.
Тут подоспел Миша, явно решив слегка откорректировать мои ближайшие планы. И вот они с Красовским, подхватив меня с двух сторон под локти, повели к лифтам. Сопротивляться было бессмысленно, да и не было сил. Меня сейчас можно было куда угодно повести, хоть на плаху, я бы слова против не сказала, поскольку опустошена была до предела, и даже
