лицо под неожиданно осмысленный взгляд человека с вилами в руках, поднятых для удара.
– Не надо… – захрипел рыжебородый и заскреб ногами по земле, пытаясь отползти.
Отползать было некуда.
Четыре блестящих жала упали вниз, но почти у самой цели изменили направление и вонзились в кисть руки, пригвоздив ее к земле.
Сумерки подстерегли человека на жесткой, перевитой корнями лесной дороге.
Весь день он шел через лес и знал, куда шел. Человек искал людей. Он никогда не был на голубой звезде, все его прошлое существовало только на этой земле. Мир прошлого направлял его, требуя найти тех, кто готов помочь человеку, разбитому болью, усталостью и беспамятством.
Уходящее солнце снова вытянуло из него остатки сил, и наступающие сумерки вошли в тело ознобом и странными судорожными приступами ломоты. Человек лежал на лесной дороге, свернувшись клубком, и жалобно постанывал, когда боль становилась невыносимой.
Он услышал приближение людей задолго до того, как смог увидеть неясно надвигающиеся силуэты. Скрип и дребезжание колес, подпрыгивающих на неровной дороге, ворвались в уши и смешались со скрипом его собственного тела.
Повозка остановилась. Люди молча подошли. Женщина опустилась рядом с ним на колени и осторожно ощупала руку.
– Что с вами? Вы меня слышите? Что случилось?
Человек замычал, слыша теперь только боль своего тела.
– Пьяный, что ли? – неуверенно спросил мужчина и чиркнул спичкой, освещая лежащего.
Легкая рука женщины замерла и резко отдернулась.
– Нет, он не пьяный. – Женщина поднялась с колен, нерешительно отряхнула юбку. – Он – наркоман.
Мужчина тоже выпрямился, горестно охнул, сплюнул и подошел к повозке.
– Но, пошел!
Он причмокнул губами, и все вокруг наполнилось скрипом. Лежащий на земле человек сжал голову руками.
– Пойдем, Ирина, – тихо и просительно сказал мужчина.
Женщина двинулась за повозкой, но, пройдя несколько шагов, обернулась. Человек, скорчившийся на дороге, принял волну ее боли, и снова мир прошлого пришел на помощь.
– По-мо-ги… – произнес он с усилием.
Он опять очутился в мягком сене. Боль внутри приглушенно раскачивалась в такт скрипу колес и ослабевала. Он заткнул руками уши и глубоко вдохнул теплый пряный запах. Он не чувствовал опасности…
…Грубая рука схватила за волосы и сбросила его на землю. Человек поднялся, попытался бежать, но ноги отказывались подчиняться. Рыжебородый надвигался, раскачивались вилы, жаля его в грудь. Руки не защищали больше человека, они бессильно висели, как сломанные ветки. Человек плакал, кого-то звал и говорил, говорил, говорил…
И уже другая рука, мягкая, но настойчивая, выдернула его с той поляны. Он очнулся, чувствуя
