ВОЗРАСТ: около 60 биолет
ПОЛ: мужской
ГЕНЕТИЧЕСКИЙ СТАТУС APIF: 1205
ОСНОВА: шимпанзе
ПРАВОВОЙ СТАТУС: человек
ПРИМЕНЕНИЕ: трансгенные операции, наладка и обслуживание клеточного секвенсора Sherman/KA-5003
ЛИЧНОЕ ИМЯ: Карло Коллоди
КЛИЧКА: Карло
Доктор Карло Коллоди скептически рассматривал стоящую перед ним заготовку.
С виду – типичный бамбук. Неподвижное зеленоватое лицо со следами мачете. Узенькие глазки-щёлочки. Вроде бы на них плёнка? А, нет, это эпикантус, третье веко. Тогда всем бамбукам зачем-то ставили, концепция у них была такая… Пресловутый нос. Н-да, настоящая пика. Страховочного надреза почти не видно, но он есть… Не то чтобы урод. Но уж точно не красавец. Скорее всего, хороший боец. Наверняка – более сообразителен, чем от него ожидают. Сделан год назад. Биологический возраст пятнадцать лет. В человеческие времена это был бы ещё ребёнок. Или уже подросток? А без разницы.
Развитие мозга по базовой модели два, с модификацией пятнадцать… Вот же ёпть, скобейда ежовая, до чего мы мало всё-таки знаем об этих штуках. Самое мерзотное – мы не знаем даже, чего именно мы не знаем. Из дохомокостного наследия уцелела едва ли сотая часть. И то ещё как посмотреть – уцелела или нет. Например, вот он, Карло, умеет управлять шермановским клеточным секвенсором модели KA. Он даже умеет чинить секвенсор – хорошо хоть, это не часто надобится… Рано или поздно с шарманкой случится что-нибудь по-настоящему серьёзное – ну, скажем, сгорят настроечные платы, которые и так на ладан дышат. И все его, доктора, распрекрасные умения пойдут Джузеппе под хвост. Потому что второй такой машины в Директории нет, как её сделать – неизвестно. Может быть, в Директории освоят такие технологии. Лет через пятьсот. Или вообще никогда. Что гораздо вероятнее.
Ладно, об этом мы подумаем завтра, решил доктор. Сейчас надо провести собеседование с этим поленом.
– Ну вот что, – Карло решил не церемониться, – ты, наверное, уже всё понял. Я беру тебя к себе на индивидуальное развитие. Это очень большая честь. Ты её ничем не заслужил. Вся твоя серия никуда не годится. Они пойдут на общее. Скорее всего, ты их больше никогда не увидишь.
– Жаль, – непритворно огорчился деревянный парень. Карло отметил про себя, что голос у него тоже деревянный: высокий и скрипучий, как несмазанная дверь.
Он попытался вспомнить, слышал ли он когда-либо скрип несмазанной двери. Кажется, да, в раннем детстве, когда на пустых территориях пытались наладить какую-то жизнь. Очень смутно проявились в памяти чьи-то мохнатые руки, подсаживавшие его на крутую деревянную лестницу. Потом – гостиная со скелетами в истлевших лохмотьях. Скелетов он не боялся: в каждом доме, где они останавливались, были такие скелеты, укутанные остатками одежды и пахнущие чем-то сладким. Однажды маленькому Карло попался смешной маленький скелетик в совершенно целом серебристом костюме из какого-то неизвестного материала. Он хотел забрать костюм себе, но старшие отняли добычу, наградив его вдобавок парой затрещин. Впрочем, потом,
