– и сник парень. Видать к Аглае у него серьёзно все было.
Вакх, её брат, Великий Виноградарь – он собирает кровь земли, это не то, что эллинский Дионис – моск фыркнул. – А Дали на своих волосах из самых глубоких ущелий смелых охотников спасает. И не раз помогала Амирани, вытаскивая его силой светящихся волос, когда он богам вызов бросает. Богоборец он! Вот эта любовь не надуманная. Он – охотник, богоборец, исследователь – идёт вперёд, не страшась смерти, и знает, что его возлюбленная ждёт. Он приносит себя в жертву за людей. Амирани чем-то напоминает эллинского Прометея, и также боги приковывают его к скале, а его верная собака лижет эти цепи, и, когда она их слижет, освободиться Амирани. А Дали рядом с возлюбленным, кровь его утирает, от яда капающего на него оберегает. Знаешь миф, как боги сотворили человека, разделив его на две половинки и бросили в мир, что бы каждый мужчина искал только свою женщину, а женщина своего суженного? Только объединившись, они опять станут целым, единым человеком, изначально созданным богами. Так вот Дали с Амирани были половинками одного целого, и нашли друг друга. А если женщина не твоя половинка, так она всё равно уйдёт. И горевать тут не о чем.
– Не бывает такого, – горько вздохнул Илька.
– А мои? Они едины – возмутился Фифа, вспоминая отца и мать. – И твой отец до сих пор верен ушедшей в мир мёртвых матери.
– Ну, дед с бабушкой, они люди особые… – парень потряс головой, усмехнулся. – А если говорить о единение двух половинок, которые образуют одно целое… Как же это должно быть больно, когда одна из них уходит…
Ребята притихли, представляя это. Яська обнял Данку, уткнулся лицом в её теплую пушистую шерсть. Запах родного существа отогнал все грустные мысли.
– Знаешь, Иль, а я бы всё отдал, чтобы испытать это единение, даже зная, что потом я останусь один, калекой. Ведь именно калекой будет человек, потеряв свою половину. Понимаешь, ведь это очень интересно… Человек живёт, занимается своими делами и не знает, что он обделён, даже женится, рожает детей, но он не знает, что он не полноценен, пока не встретит свою половину. И только с одной – единственной, предназначенной для него женщиной, он становится полным, целостным. А потеряв её, он становится таким же, как все. Только отличается от других – целостным он был. Он был подобен богам.
– Не, это не для меня. Я лучше, как все, – Фифа поковырял палкой в костре, давая огню новые силы. – Вон, Лялька вырастет, я на ней женюсь. Девчонка красивая, за ней рудники дают. И выйти с ней не стыдно. Детей нарожает…
Знаете ребят, у каждого своя судьба, – Алесь тоже прокручивал свою жизнь. – и если не суждено, выше головы не прыгнешь.
– Кто тут о судьбе говорит? – к костру из тени подошел совсем немолодой моск. Одет как странник – в башлыке, плаще, сапогах и с кифарой под мышкой.
У костра тут же оживлённо зашевелились.
– Бадри, бадри… – послышался шёпот. – пророк и певец.
Тут же раздвинулось
