к хирургии. Он задал вопрос, что за нить я использую, когда я сшивал ткани поджелудочной. И я ему ответил, что это кетгут, но забыл сказать, что этот материал принадлежит для сшивания внутренних органов, так как он потом рассасывается. Мне понравился его интерес к медицине, он постоянно спрашивал у меня, где что находится, как должны проводиться операции, а я отвечал на его вопросы, чувствовал в нём своего ученика. А сейчас хочу задать вопрос тебе. Не его ли эта работа?
Я конечно же сразу поняла о ком идёт речь, но пожалуй воздержусь от того, что сдам его. Александр Владимирович достал из шкафчика обезболивающее и начал вводить мне в руку.
Я помахала головой, но врач посмотрел на меня так, как будто знает, что я вру.
– Ещё две минуты и будем приступать.
Он достал из своего футляра скальпель, ту же скрюченную иглу, пинцет, хирургические ножницы, нить и тюбик с опрыскивателем обеззараживающей жидкости. Через пару минут я уже была как овощ. Александр Владимирович начал распаривать швы, которые растворились лишь внутри раны, затем ножницами он начал срезать загноившийся слой корочки раны. Было очень неприятно за этим наблюдать. Особенно тогда, когда из раны начала литься зеленоватая жидкость.
Опрыснув рану синей обеззараживающей жидкостью, врач начал заново зашивать рану, которая немного срослась, поэтому он чуть-чуть распаривал сросшиеся промежутки скальпелем. Мне было интересно смотреть на его работу, но для меня это было слишком мерзко. После работы он сделал мне заплатку из бинта и пластыря.
* * *
Я сидела и трогала кончиками пальцев уже заживший шрам. Всё-таки руки Шувалова не могут принести никакой пользы кроме боли и шрамов.
Последний раз, когда я была у Максима, он выглядел намного лучше, но было плачевно смотреть на него, когда он может только шевелить головой и руками, но даже в таком виде мне приятно слышать его смех, слушать его шутки, смотреть, как он улыбается.
Вдруг мои мысли прервал звонок телефона. Я вскочила и взяла трубку. «Викыч».
– Привет, Что делаешь?
– Да ничего. Гулять пойдем?
– Да, где-то в шесть выходи.
– А в чём ты пойдёшь?
– Ну… В джинсах, в футболке и кардигане.
– А, ну тогда я тоже в джинсах, ну и в футболке. Хотя нет, лучше в свитере пойду.
– Ну хорошо, тогда собирайся.
– Ага.
Я посмотрела на часы, было уже пол пятого вечера. Хорошо, что мама была дома.
– Мам, можно пойти погулять?
– Пока ванную не вылижешь, никуда не пойдёшь.
Я без раздумий быстро спустилась в ванную и начала всё «вылизывать». Помыла полы, раковину, а когда подошла к ванной, на меня нахлынули воспоминания. Тёмный вечер. В комнате стоит мрак, я и он. Как Илья сидел со мной в ванной, поглаживая ноги, и как я всё же ударилась
