что же, наконец, есть Большая Мегги?
Фабио весело ответил:
– Big Magie – это булочка с котлетой, производитель которой обманывал всю планету, утверждая, что она сделана исключительно из натуральных компонентов. Острословы назвали так невиданный агрегат в самом центре Луны, который имитирует все физические свойства, характерные для естественного спутника, да так, что никакими приборами не обнаружишь подделку. Он… он ещё… Вот, вернёмся к яйцу. Если выскрести всю начинку и оставить только скорлупу, а внутреннее пространство представить в виде двенадцати сфер, как в русской игрушке Матрёшка, поместить в центр горошину, которая будет отвечать за стабильность всей системы, э-э, чтобы всё не развалилось – это будет простейшая модель современной Луны.
Сеньора встала из-за стола, подошла сзади к сыну, поцеловала курчавую голову.
– Спасибо, сынок. Теперь я утру нос сеньоре Ломбардо.
– Я ещё не рассказал, как люди перемещаются с Горизонта на Горизонт.
Бьянка Блази уже в дверях, не оборачиваясь, ответила:
– А я знаю. Читала, кажется: там есть огромные лестницы.
3
На террасе остались отец и сын, не считая инета Анны. Её и не считали, и не замечали, как она убрала лишнюю посуду, подлила горячий кофе, собрала очистки скорлупы, отгоняла мух от сдобы. Постоянное удобство становится привычным, невидимым, от кого оно бы не исходило: от натурального человека или от антропоморфного человека. Нас мотивирует только дискомфорт…
– Да, мама – это нечто…
Сеньор Антонио строго погрозил сыну пальцем. Сапфир в массивном перстне предостерегающе засверкал острыми гранями.
– Будь почтительным, сын, и осторожным с фамильным сервизом. Нашим предкам он был дорог. Как и для меня, и для матери. Мать – достойная женщина, всю свою жизнь отдавшая семье, воспитанию тебя и сестры, и мне, мужу своему, верная, подарившая немало счастливых дней и ночей. И если ей не даётся понимание пространственно-временной коллизии в областях перехода, то она это переживёт и возрадуется, видя это понимание у своих детей.
– Я понял, отец. Прости.
Дискомфорт не наступил. Антонио Блази весело и расслаблено продолжил:
– А знаешь, что один из тех парней, ну этот, Джон Фаррет, именем которого теперь называется проём в пространстве, долго не верил в открытую ими полость. Нёс какую-то ахинею об аномальном воздействии открытой лунной поверхности, его, кстати, собственности, на позитронные мозги. Позже признал ошибку и организовал платный аттракцион: катал всех желающих на ракетоплане, потом имитировал аварию, камнем падал в проём и там, внутри, говорил перепуганным пассажирам, что те находятся в раю. Или в аду. Уж не помню. Погиб глупо: на ручном управлении ракетоплан промахнулся мимо проёма. А его внук…
– А его внук, Джон Фаррет младший с моим руководителем приятели ещё со школы. На этом факте строится расчёт
