присутствующие следили за ним, точно завороженные. Вот Новиков остановился и коротко приказал:
– Товарищу Майрановскому передайте: пусть обязательно сделает анализ на фосфороорганику. И в частности – на амиды цианфосфорной и метилфторфософоновой кислот. Только пусть будет очень осторожен!
Председатель Совнаркома Грузинской ССР Герман Мгалобишвили проснулся в прекрасном настроении. Осторожно, чтобы не разбудить жену, он выскользнул из спальни, с аппетитом выпил стакан мацони, поданный прислугой, и принялся делать утреннюю гимнастику. Семикилограммовые гантели легко летали вверх и вниз в его сильных руках, а в душе просто-таки пели птицы. Ну и что, что за окном – декабрь? Птицы в душе плюют на времена года!
Этот проклятый сталинский «глухарь» наконец получил свое. И опасными остались только двое: проклятый гетверан[97] Гоглидзе, который готов вылизывать задницы московскому зверю и его прихлебателю Берии; да еще этот набозаро[98] Багиров[99] в Баку. Впрочем, опасаться нужно только Гоглидзе. Багиров сидит в Баку, а теперь, после совместной подачи обращений от пятого декабря, Азербайджан – другая республика! А Грузия еще очень даже просто станет суверенной – всего-то и надо проголосовать за выход из состава СССР, и все! Буду[100] сказал, что все готово, и старик Махарадзе обещает помощь всех старых революционеров… очень жаль, конечно, что так не вовремя скончался «стальной лев Революции», но и без него управимся, без него. За легким завтраком – копченая фазанятина, пара ломтиков севанской форели с только что сорванной зеленью, фрукты и большая чашка шоколада с горячими булочками – Мгалобишвили читал свежие газеты. Странно, но до сих пор в них не было ни слова о новом составе Союза. Он уже решил, что нужно позвонить в Москву и узнать у доверенных людей – найдутся и там сторонники! – что это Коба медлит, как телефон зазвонил сам. Дожевывая последний кусок, Мгалобишвили взял трубку:
– Слушаю.
– Герман? – зазвучал в динамике голос Мдивиани. – У нас возникла проблема. Сегодня ночью прилетели следователи из Москвы.
– И что? – По спине пополз неприятный холодок. – Что они собираются делать?
– Они уже делают, Герман, – в трубке отчетливо хмыкнули. – Вывезли тело из городского холодильника в Управление НКВД, задержали охранника Лакобы и сейчас направляются в дом Сухишвили[101]. Мне кажется, что они слишком активны, а?
– Я тоже так думаю, Буду, – ответил Мгалобишвили. – Надо их отвлечь, как думаешь? Кавказское гостеприимство славится по всему Союзу. Вот и займись. Пригласи, угости. Позови артистов, артисток. Пусть поедят хорошей еды, попьют хорошего вина и поймут, что «глухаря» отравили шпионы. Английские, например.
– Сделаю, – в трубке раздался короткий смешок. – Так примем – буквы «му» сказать не смогут.
Майрановский вошел в кабинет с несколькими листами бумаги в руках и удивленной миной на лице. Он положил листы
Пассивный гомосексуалист (
Ублюдок (
