Л. Тимашев. Как полагал, в частности, А. И. Тевкелев, это было сделано сознательно. Правительствующий сенат приказал провести строжайшее расследование данного преступления, хан Нуралы указал имена башкир, у которых видели вещи убитого султана, но дело с места не сдвинулось, И. Л. Тимашев был признан невиновным. По мнению А. Р. Давыдова, чересчур активные розыскные действия могли вызвать возмущение башкир.
Той же осенью то ли из-за попустительства, то ли из-за подстрекательства оренбургских властей было совершено открытое нападение башкирского отряда в 400 человек на казахов рода жагалбайлы, кочевавших по р. Темир. В этом набеге были убиты 14 человек, в том числе два бия этого рода, 67 человек (в основном женщины и дети) захвачены в плен. Отогнано было также 500 лошадей и 46 верблюдов.
Тяжелее всего пришлось тем, кто вновь решил зимовать за Яиком. В ходе нападений казаков и калмыков казахи потеряли около 40 тысяч лошадей. Упорство казахов в продолжении таких опасных переходов показывает остроту территориальной проблемы. На удобных для зимовий землях уже не было мест, и «лишним» приходилось с риском для жизни и имущества переходить на запретный берег реки.
Казахи требовали от Нуралы решения проблемы. Но в правительстве не собирались идти навстречу желаниям хана. Немного позднее уже Екатерина II, комментируя очередное прошение Нуралы, писала в Коллегию иностранных дел: «Мне кажется легко ответствовать киргиз-касацкому хану на его доказательства о дозволении перейти с своим скотом Яик. Он признается за подданного России, следовательно он послушен будет и не пойдет с своим скотом, где им заказано, понеже всякий российский подданный не смеет переходить где ему позволено».
Убедившись в законности своих действий, А. Р. Давыдов продолжал свою политику. Когда в 1761 г. в Оренбург приехали султаны Ералы и Айшуак, губернатор вновь вел себя с ними чрезвычайно грубо, требуя навести порядок в кочевьях. Он не дал возможности Нуралы отправить делегацию ко двору, хотя хану было дозволено свидетельствовать свое почтение императору раз в два-три года. Из столицы посланники возвращались нагруженные дарами, поэтому хан дорожил этим правом.
В итоге по всей степи усилились антирусские настроения. Казахи стали задерживать и направлять обратно среднеазиатские караваны, шедшие в Оренбург. Брат Нуралы Айшуак вместе с подданными собирался откочевывать на территорию Семиречья. Получавшие эти сведения чиновники Коллегии иностранных дел стали действовать помимо губернатора. Братьям Нуралы – Ералы и Айшуаку было назначено жалованье в 200 рублей. Вновь обсуждался вопрос о строительстве городка для хана. Однако этих мер было недостаточно.
Нуралы продолжал просить об отрешении от должности действующего губернатора и назначении на его место А. И. Тевкелева. Степень отдаления хана от России показывает, что в 1762 г. он впервые вступил в дипломатические отношения с властями Цинской империи и отправил свое посольство в Пекин. Цинский император, обрадованный
