себя одернул. Нечего! Я вчера сам был не лучше.
– Хорошо, что Лиза спит. Она действительно натерпелась. – Я снова помолчал. – А с заговорщиками я разберусь. Что заслужили – то и получат!
Обступившие нас с матерью дворцовые шаркуны тут же закивали. Со всех сторон до меня доносились возгласы: «Какое им отделение?!», «Не будем цацкаться!», «Они у нас получат!». Возгласы были порой излишне громкими – многим явно хотелось быть услышанными.
– Все будет хорошо, – склонившись к уху матери и крепко обняв эту разом так постаревшую за ночь женщину, прошептал я. – Не сомневайся. Просто верь мне, – отстранился и посмотрел ей в глаза. – Просто верь.
– Ты так изменился после смерти отца, Николай, – заглядывая мне в лицо, сказала мать. – Возмужал, стал тверже, резче. Совсем уже взрослый. Только глаза стали чужими, как будто это и не ты вовсе.
Я внутренне напрягся. Ответить на это мне было совершенно нечего, да моего ответа никто и не ждал. Постояв с матерью еще пару минут в окружении почтительно смолкших придворных, я отправился на поиски Игнатьева, попросив послать за мной, как только Лиза проснется.
– Ваше Величество, – перехватил меня в коридоре Рихтер. – Перед дворцом собралась огромная толпа горожан, – напористо излагал он. – Среди них бродят порой самые безумные слухи. Ваше появление и всего несколько слов здорово охладили бы пыл толпы.
– Сейчас выйду к ним, Оттон Борисович, – быстро отреагировал я. – Готовьтесь.
Рихтер тотчас откланялся и умчался в сторону ворот, а я, не торопясь, направился к лестнице, ведущей к выходу на Дворцовую площадь. Проходя мимо окон, выходящих на нее, я глянул на улицу – людское море затопило все пространство, докуда только хватал глаз. Вот ведь! А с другой стороны дворца, куда выходили окна моего кабинета, все казалось так спокойно…
Когда я достиг указанного выхода, то обнаружил там небольшое вавилонское столпотворение. В центре его был начальник моей охраны, осипшим голосам втолковывая обступившим его офицерам то, как должны встать войска. Наконец Рихтер отпустил офицеров и они, козырнув, умчались на площадь.
– Ваше Величество, нужно немного подождать, пока мы проведем перегруппировку войск, – завидев меня, принялся объяснять Оттон. – Между вами и толпой встанет Смоленский полк. Удержит толпу в случае чего. Покушение маловероятно, но всякое может случиться. Не стоит сбрасывать со счетов и саму толпу. Опасность несет не только ее гнев, но и любовь.
– Хорошо, – покладисто согласился я. Желание рисковать своей шкурой за сегодня мне отшибло напрочь.
Наконец все необходимые приготовления были завершены, и я получил «добро» от начальника своей охраны. В сопровождении десятка телохранителей я вышел из дворца, прошел к ровным рядам выстроившихся солдат Смоленского полка, поднялся на приготовленный для меня постамент и оглядел площадь. Людское море, разлившееся передо мной за барьером солдатских
