никак, разбойника защищать взялся?
– Разбойника не защищаю, но и строго судить не могу, когда государство его использовало и помирать бросило, – отрезал Дубровский; его излишняя прямота впервые омрачила отношение Кирилы Петровича к старому товарищу.
По прошествии времени Тарас Алексеевич снова явился в застолье у Троекурова, и тот спросил:
– Как, поймали вы Копейкина, господин исправник?
– Стараемся, ваше высокопревосходительство, ловим, – осторожно отвечал Петрищев. Хитрые глаза его забегали; это не ускользнуло от внимания Кирилы Петровича.
– Стара-аетесь! – с насмешкою протянул он и обратился к гостям: – Давно, давно стараются, только проку всё нет как нет. И верно, зачем ловить его? Эдакая благодать: в бумаге пишут про нанятые подводы, дальние разъезды, расходы на следствие и прочую чепуху, а деньги в карман. Покуда есть капитан-разбойник, так и капитан-исправник сыт. Как можно такого благодетеля извести?!.. Что, разве не правда, Тарас Алексеевич?
Петрищев сидел пунцовый, точно насосавшийся крови клоп, и вынужденно признал:
– Сущая правда, ваше высокопревосходительство.
– Люблю молодца за искренность! – Довольный Троекуров шутливо погрозил ему пальцем.
Экзекуция была закончена, гости расхохотались, а исправник принялся смущённо крутить усы.
Когда бы Копейкин с грабежами перешёл границы уезда, им занялись бы губернские власти. Но беззаконный капитан поступал умно́ и границ не нарушал, а резоны Петрищева ясно ухватил Кирила Петрович. Армия солдатами на убогую деревеньку не разбрасывалась – их продолжали держать в гарнизонах и отряжали только в холерные кордоны. Тарас Алексеевич исправно доил казну, выписывая себе синюху за синюхой будто бы на поиски разбойника, складывал деньги в карман и не спешил резать курицу, которая несла золотые яйца.
Исправник рассудил так: рано или поздно жалобы на грабителей дойдут-таки до губернии, начальство из Рязани призовёт его к ответу и даст выволочку. Он отговорится недостатком людей и средств, представит бумаги о деятельности своей – и вот тут настанет самое время встретиться с Копейкиным. У того, поди, уже немало награблено; капитан предложит откуп, Тарас Алексеевич поторгуется и деньги возьмёт…
…а потом с лёгким сердцем передаст разбойника губернской власти – или, того лучше, вытребует всё же солдат и захватит атамана шайки самолично. Дальше последует награда, производство в следующий чин, слава освободителя уезда от напасти, всеобщий почёт и уважение. При таких ожиданиях не зазорно покраснеть раз-другой перед генералом: стыд глаза не выест, зато после можно будет вдоволь поесть и попить за троекуровским столом. Так что исправник, для порядку покрутив усы под видом крайнего смущения, скоро уже налегал на закуски как ни в чём не бывало.
Вести про капитана Копейкина давали пищу любопытству и толкам. История несчастного инвалида, который стал разбойником, задела
