style="font-size:15px;"> Начхоз успел запрыгнуть в машину, и они помчались прочь. Мужики начали преследование, а так как они были вооружены, то стали по нашей машине «палить».
Слава Богу, ЗИЛ -157 не подвёл, ушел от преследования и прапорщика Соломенного мужики не смогли линчевать.
Всю ночь они, не останавливаясь и боясь выйти из машины, заметали по заснеженным полям следы.
Я в дивизион пришел рано – они только что приехали и поэтому не успели спрятать «останки нечаянно украденной» лодки.
Неделю я ждал неприятностей и «ходоков с ружьями» из деревень, но очевидно прапорщик Соломенный сумел замести следы как надо….
Цепей хватило на всю аллею. Ночные рейды я прекратил. С начхозом я «разобрался», но наказывать не стал. Во-первых, сам инициировал, во-вторых – дело сделано.
Солдата «воспитывал» замполит – капитан Кнутовицкий. Ругал того за то, что тот не доложил о том, что творил прапорщик.
Конечно, мы понимали, что с солдата спрашивать бесполезно – он делал только то, что ему приказывал Соломенный, а выезд организовывали мы сами.
Претензия, которую Кнутовицкий высказал солдату, была не обоснованной – тот оказался заложником обстоятельств, и я ему об этом сказал.
Кнутовицкий ответил, что такая работа у замполита – он должен «принять меры». И он их принимает.
Меры к обстоятельствам. Бывает…
Но жизнь иногда меняет ситуацию кардинально. Кнутовицкий принимал меры совершенно не предполагая, что через три дня сам окажется в таком точно положении как солдат… в которое поставит его всё тот же завхоз Соломенный.
Когда делалась «аллея отличников», то на сварочном аппарате работали почти круглые сутки. Очевидно, от этого он сгорел.
Без сварки в дивизионе не обойтись, а по штату её не положено. Покупать – нет денег. Начхоз Соломенный взялся «достать» сварочный аппарат в городе у своего знакомого за три литра спирта.
Надо только за ней заехать.
О чём разговор? Я пообещал (по выполнению задачи) выдать начхозу спирт (положенный для регламентных работ). Замполит утром должен был быть в бригаде на занятиях, и я отправил с ним Соломенного, сказав, чтобы Кнутовицкий на обратном пути заехал, куда скажет начхоз, и забрал сварку.
Посоветовал внимательно присмотреться к «знакомому» завхоза, так как от афериста-завхоза можно ожидать чего угодно. Замполит меня успокоил – он с Соломенным всегда настороже, можно не волноваться.
Прошел день.
Поздно вечером, когда я уже находился дома, прибыл из бригады замполит и попросил меня срочно прийти на службу. Ожидая, что произошло что—то серьёзно-нехорошее, я прибыл в казарму.
В канцелярии находились Кнутовицкий и Соломенный. Замполит был взъёрошенный, морда краснее красного флага, его всего трясло. Он обратился ко мне:
«Командир! Ну
