внутри.
Через десять секунд камера, качаясь, поплыла к двери. В кадре показалась рука – моя! – и открыла дверь. Внутри оказались всякие картонные ящики с этикетками, вроде БОЛЬШИЕ КРЫШКИ и МЕД. БУМАЖНЫЕ МЕШКИ-БЕЛЫЕ, вместе с метлой, шваброй и ведром.
Азиат исчез. И не было видно никакого выхода.
Клип закончился.
– Вы видели это, верно? – спросил я. – Парень вошел внутрь, но не вышел. Внутри, в ларьке, его нет. Исчез. Испарился.
– И вы считаете, тут кроется что-то сверхъестественное.
– С тех пор я не раз видел этого парнишку. В городе. Это же не какой-то Бермудский треугольник, заглатывающий невинных прохожих. Человек заходит специально. А выходит в совсем другом месте. И я знал, что он придет, он делает то же самое каждую ночь в одно и то же время.
– И вы считаете, что там есть секретный проход или что-то в этом духе.
– Не физический. Никакого люка в полу, мы проверили. Нет, это как… червоточина или портал. Не знаю. Но это не важно. Дело не в том, что в этом буррито есть э… магическая дверь, или что она там такое, а дело в том, что парень о ней знает и знает, как ею пользоваться. И в городе таких людей полно.
– И вы считаете, что они опасны.
– О, Господи Иисусе, я не собираюсь стрелять в него из арбалета. Но почему вас это не впечатляет?
– Для вас важно, чтобы я поверил вам.
Только сейчас я сообразил, что он строит все свои вопросы как утверждения. Нет ли в «Алисе в Стране Чудес» персонажа, который так делает? И Алиса вроде дала ему по морде.
– Хорошо. Я мог подделать видео. У вас есть выбор так полагать. Но, черт побери, если бы у меня был такой выбор, вроде как я мог бы купить его у вас, я бы заплатил всем, чем угодно. Если вы скажите мне, что можете покопаться у меня в мозгу и заставить меня не верить во все это, а в обмен я буду должен разрешить вам, скажем, выстрелить мне в яйца из травматической винтовки, используемой для подавления массовых беспорядков, я бы подписался прямо сейчас. Но не прокатит.
– Наверно, вы очень разочарованы.
Я фыркнул и поглядел на пол между коленями. На ковре обнаружилось выцветшее коричневое пятно, и я спросил себя, неужели какой-то пациент обосрался прямо на приеме. Я запустил руки в волосы и почувствовал, как пальцы сжимают и крутят их, боль пронзила кожу.
«Хватит, перестань».
– Я вижу, – сказал он, – что вас это очень расстраивает. Если хотите, мы можем сменить тему.
Я заставил себя сесть прямо и глубоко вздохнул.
– Нет. Ведь мы здесь именно для того, чтобы поговорить об этом, верно?
Он пожал плечами.
– Я думаю, что это для вас важно.
Да, примерно так, как для слизня важна соль.
– Вам решать, – сказал он.
Я вздохнул, несколько ударов сердца собирался с мыслями и начал:
– Однажды, рано утром, я собирался на работу. Я пошел в ванну и…
…повернул
