этого имущества (примечание 1 к ст. 158 УК РФ), или на приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Из этого, в частности, следует, что привлечение к уголовной ответственности за мошенничество, совершенное под прикрытием правомерной гражданско-правовой сделки, возможно лишь в случае, если будет доказано, что, заключая такую сделку, лицо действовало умышленно, преследуя цель хищения имущества или приобретения права на чужое имущество». Если исходить из приведенной позиции, то умысел при мошенничестве обязательно должен возникнуть именно до заключения сделки.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ удовлетворила надзорные представление и жалобу по следующим основаниям. Мошенничество может иметь место только в случае, когда лицо получает имущество, не намереваясь при этом исполнить обязательства, связанные с условиями передачи ему этого имущества, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, и если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него.
Однако таких обстоятельств по делу не установлено. Осужденные, отрицая свою вину, указывали, что полученные кредитные средства были использованы на реконструкцию и модернизацию животноводческого комплекса, который построен и в настоящее время функционирует. Судом не принято во внимание, что с момента получения кредита велась реконструкция и модернизация животноводческого комплекса, на момент рассмотрения дела в суде животноводческий комплекс построен и функционирует, затраты на реконструкцию комплекса превышают размер выделенного кредита, ЗАО «А» имело право на ежемесячное получение субсидий в течение действия кредитного договора при условии своевременного погашения кредита и уплаты начисленных процентов. Не учтено судом и то, что ЗАО «А» получило не безвозмездные бюджетные деньги на строительство, поступившие на отдельный целевой расчетный счет, с которого невозможны никакие другие платежи, а кредит на восемь лет, который обязано вернуть, выплатив по нему проценты.
Отмечая незаконность перечисления денежных средств в другие коммерческие организации, суд не указал никаких правовых оснований, подтверждающих противоправность такого действия, поскольку фактически перечислялись не средства Департамента агропромышленного комплекса Костромской области, а средства коммерческой организации – ЗАО «А», ведущей хозяйственную деятельность, разрешенную законодательством.
Судом в приговоре не приведено соответствующих доказательств в подтверждение вывода о наличии у осужденных корыстной цели как обязательного признака состава преступления мошенничества, при совершении хищения бюджетных денежных средств в виде субсидий на возмещение части затрат на уплату процентов по целевому кредиту.
В обоснование корыстной направленности умысла осужденных суд
