Когда отца стращали, тогда и бумаги сгорели. Полный сундук был – вместе с сундуком все огнем изошло.
– Точно, мам?
– Ну, ты еще спрашиваешь.
– Кабы меня на век назад воротить, интересная штука – кем бы я был, а? – почесал лоб Коляй.
– Да дурачком бы и был, – простецки разрешила вопрос старуха.
– Ты что, мать?
– А чего? Дурачок-то – он первый человек на Руси. Иные все на нет исходят, а на нас земля держится.
Пили они чай до поздних сумерек, до вечерней звезды. Хорошо им было вдвоем, нам бы там посидеть…
А дальше потекла у Коляя жизнь прежняя, налаженная. Утром чуть свет – на работу, вечером – домой. Работа всегда была ему в радость; она лечила его, иной раз вознося душу на такую высоту, что Коляй стыдился этого. Усталый, опустошенный, возвращался домой, ужинал, а потом до ночи возился по хозяйству. Верным помощником отца был Гошик, Дуняшка помогала ему с меньшей охотой.
Баню, как и прежде, Коляй топил теперь сам. Таскал из Чусовой воду, заливал в кадки, нагревал котел, распаривал веники, скреб пол от грязи и копоти, выветривал лишнюю влагу…
Борова к ноябрьским решили заколоть, а Стешу оставить. Пудик – другой боров должен был еще нагулять, поэтому отруби Коляй покруче замешивал с картошкой; толок в ведре все это так, что боров не замечал, как и ел. И все время был голодный…
Стешу Коляй жалел, ухаживал за ней особенно нежно. Не было дня, чтоб он не убрал у нее, не подстелил свежей соломы, не подмыл бы у нее вымя.
Как-то раз Коляй заметил, что куры стали нестись хуже. Разгадал загадку только тогда, когда за сараем в крытом ящике нашел камень-гальку, цветом и формой напоминающую яйцо. В этот-то ящик и неслись куры. Не стал Коляй следить, кто таким способом приваживал кур (и без того знал – Маруся, конечно), гальку выбросил, а ящик убрал в сарай.
Частенько Дуся с Марусей задумывали теперь новые наряды, и Коляй не скупился, давал на наряды деньги. А что ему деньги? Деньги – рабские оковы для миллионера, а для рабочего человека они необходимость. Будет счастлива Дуся – будет и Коляй счастлив, и Дуняшка, и Гошик…
Гошик – молодец, не отходил от отца ни на шаг. Дуняшка – та нет, последнее время сторонилась отца.
Однажды Дуся сказала Коляю:
– В магазине демисезонные пальто выбросили. Как раз мой размер.
– Да? Ну, что ж… – ответил Коляй.
– Сто рублей есть, – продолжала Дуся. – Дай еще двести.
– Двести? Да у меня нет, – признался Коляй.
– Ну да – нет! – не поверила Дуся. – Опять жаться стал?
– Честное слово, нет, – поклялся Коляй.
– Тогда у матери возьми. У нее денег много.
– Откуда?
– Ладно зубы заговаривать… А о золоте забыл?
– Да ты что, Дусь, всерьез?
– А чего тогда милиционеры шастали… геологи разные… начальство? Дыма без огня не бывает.
– Я же тебе объяснил…
– Знаем ваши объяснения! На золоте
