в ней было все, что нам нужно, я всегда с радостью принимал ее родителей, Лена была счастлива, по-настоящему счастлива. Мы вместе, как и раньше гуляли по парку. Я бережно гладил ее большой животик. А когда родилась ты, счастливы были все. Ее родители, наконец, приняли меня, как своего. Одной проблематичной вещью было только то, что раз в неделю приходилось отлучаться на семейную охоту. Но с этим я справлялся и приносил домой убитую утку или зайца, если повезет. Жена ничего не подозревала. Для нее это была обычная охота. Пугало другое; подходил срок сделки с Грегором. Заканчивался год нашей совместной жизни. Я не знал, что делать, не мог найти ни одного решения. Как-то приходила в голову мысль сбежать с ней, но ее я отбросил, ставив под смертельную угрозу ее родителей и свою мать. Я был в тупике. Но решение пришло само. Внезапно и неожиданно в один злосчастный день Грегор заглянул к нам в гости. У меня все внутри похолодело. Он выглядел важно седоволосый, высокий крепкий и серьезный. Ему было тогда пятьдесят шесть лет. Он совсем не походил на злобного авторитета, наоборот имел вид благородный и доброжелательный. Таким он показался и моей жене. Но я ведь его знал. Знал все его маски. Он важно прошелся по квартире, спросил, как дела, а затем вручил мне большой кулек, который все время держал в руках. А жена суетилась на кухне, накрывая стол.
Грегор был не глуп и не слеп. По моему поведению он прекрасно понял всю мою семейную обстановку. Он снова похлопал меня по плечу, как и тогда у себя дома и недоверчиво улыбнувшись, сказал: ты знаешь, кто там, и быстро покинул квартиру. Я оторопел. Картина была ясной. Жена, выйдя с кухни, застала меня застывшим в коридоре с пакетом в руках. Я не мог произнести ни слова. Она заглянула в пакет и с ужасом посмотрела на меня. В моей душе затаился страх и недоброе предчувствие, внутри похолодело.
Виктор снова замолчал. Аллу пугали такие его молчаливые паузы. Машина, наконец, свернула с бетонки на лесную дорогу и, переваливаясь по ухабам, покатилась вглубь леса.
– Папа, меня пугает то, куда ты меня везешь. Или я думаю не о том?
– Нет, ты думаешь не о том. – Виктор покачал головой. – Не о том. Я знаю, о чем ты подумала, – его голос задрожал. – Я похоронил твою мать на кладбище, как полагается. Но далеко. Далеко…
Машина проехала сосновую посадку и въехала в старый смешанный лес.
– Я отвезу тебя к ней. Обязательно отвезу, но позже. – Его глаза накатились слезами. Он дотянулся к дочери и успокоительно потер ее по плечу.
– Как это случилось?
– В пакете, который принес Грегор, лежало два сердца и две правых ладони. По кольцам на пальцах твоя мать узнала своих родителей. Она попятилась от меня, затем забежала в комнату за тобой, схватила тебя на руки и побежала к двери. Но я ее остановил. Другого выхода я не видел. Я все сделал быстро. Слезы текли рекой, но остановиться я не мог. Хоть тебя я должен был спасти, иначе бы они и тебя убили.
У Виктора дрожал подбородок. Голос осип.
– Да,
