какой ты сегодня скучный! – Гера явно насмехалась. – Что случилось? Или лук неисправен? А может, слабо натянута тетива? Помилуй, ты сегодня так стреляешь, что можешь голову снести моему драгоценному мужу! Убить, наверно, задумал Зевса, баловник?
– Приказано стрелять, – буркнул мальчик.
– Как?! – насмешливо всплеснула руками Гера. – Разве может кто-нибудь приказывать тебе?
– Я не обязан отчитываться перед вами.
– Но в таком случае не обязан и подчиняться кому бы то ни было!
Эрот внимательно взглянул на Геру, усмехнулся, поправил рукой колчан:
– Чту с вами говорить…
– В самом деле, обожаемая Гера, разве может он отвечать за свои поступки? – сказала Афродита, появившись в зале. – Он всего лишь мой сын, не спрашивайте его ни о чем… – И, повернувшись к мальчику, добавила: – Ступай, сынок. Иди занимайся своими делами. Иди, иди…
– В таком случае, – не хотела отступать Гера, – может, вы мне сами ответите, дорогая Афродита?
– Ну что вы, обожаемая Гера, я ведь все-таки богиня любви. Любовь ни за что не отвечает, она всегда права. Мыслимо ли задавать ей вопросы? – И, не дожидаясь ответа Геры, Афродита вдруг доложила Зевсу официальным тоном: – Объект находится в удручающем состоянии. Мастер не может с ним справиться. Какие будут распоряжения?
– Оставьте, оставьте, оставьте меня в покое! – рассвирепел Зевс. – Черт побери, каждый раз суетесь ко мне с какими-то дурацкими вопросами! Я занят разговором с великой богиней Герой, это разговор особого, государственного значения. Оставьте меня! Прекратить стрельбу! Прогнать Эрота! Передайте Нике: объект может отдыхать. Может спать. Всё.
Афродита поклонилась Зевсу и вышла. Алеша с облегчением вздохнул.
– Вечно от них нет покоя… – сердито проворчал Зевс, ерзая на троне.
– А в чем там у них дело? – наивно спросила Гера, пряча на губах улыбку.
– A-а… старая история, – махнул рукой Зевс. – Поймали мышь в мышеловку, а мастер не может капкан открыть.
– В самом деле, какие глупые у тебя боги. Нет чтобы самим догадаться, что мышь может спокойно спать…
– Какая мышь может спокойно спать? – не понял Зевс.
– Ну ты же сам сказал, что ОБЪЕКТ может спать.
– A-а… ну да, сказал. Проклятая эта мышь! Правильно, может отдыхать. Ф-у… совсем голова кругом с вами.
– Да, царствовать на Олимпе – голову нужно иметь… – Гера едва сдерживалась от смеха.
– Ну, давай вернемся к государственным делам, – обеспокоенно сказал Зевс. – Честное слово, мне этот Энгельс по душе. Я сам часто думал о том, о чем он пишет. Скажи на милость, не бог, а какой умница!
– Что ты, – сказала Гера, – я просто без ума от него.
– Но, но, но! – грозно сказал Зевс.
– Я говорю про идею, – смутилась Гера. – Видишь ли, Энгельс считал, что моногамия – единобрачие – исторически
