соблюдения всех требований полиции здесь находят весьма любезное гостеприимство.
Гостиница «Провиданс». 6 часов утра
Как и все провинциалы Мария Корде вставала очень рано. В шесть часов утра она была уже на ногах, совершила первый туалет и отправилась вниз записываться в очередь в ванную комнату. На её дверях не было никакого листка, а сама она оказалась закрытой. Мария вернулась к себе и вторично спустилась в семь часов. На нижнем этаже всё оставалось без перемен. Только в половине восьмого в прихожей появился только что вставший ото сна и громко зевающий портье. С трудом сообразив, чего хочет неугомонная постоялица, Брюно зашёл за конторку, снял с гвоздя ключ от ванной комнаты и вручил его Марии, говоря: «Когда помоетесь, не закрывайте дверь, но ключ верните на место». – «А как же очередь?» – осведомилась она. «Очереди ещё нет. Вы первая», – последовал ответ.
Прежде чем мы последуем за нашей героиней в ванную комнату, воздадим должное гостинице «Провиданс» за то, что она вообще имела таковую. Далеко не все гостиницы и постоялые дворы могли похвастаться наличием подобных удобств. Не только в глухой провинции, но и в блистательной «столице мира» большинство жилых домов всё ещё было лишено ванных комнат или просто душевых. Только очень состоятельные хозяева позволяли себе такую роскошь. Все остальные ходили в общественные бани. Люди с достатком посещали ароматические ванны Альбера на набережной Орсё или Китайские бани на Итальянском бульваре. Масса горожан, как встарь, продолжала пользоваться купальнями, расположенными по берегам Сены, то есть попросту окуналась в реку в специально огороженных местах; мужчины – отдельно, женщины – отдельно. В Париже насчитывалось до тридцати таких заведений, среди которых наиболее популярными были бани Пулена на набережной Музея, бани Дюгамеля на набережной Конти и бани Даниеля у Дома Республики (бывшего дворца Бурбонов). Тот, кто не желал выкладывать денежки за «правильную помывку», мылся где придётся. В своё время генеральный прокурор столичного парламента Жоли де-Флери был скандализирован видом «большого количества простолюдинов, которые купаются голыми в Сене на виду у всех, и даже главным образом на глазах у другого пола…»
Ванная комната, куда вошла наша героиня, представляла собой узкое продолговатое помещение с маленьким оконцем, выходящим во внутренний двор гостиницы. Пол был выложен плиткой из обожжённой глины, имел небольшой уклон в противоположную от входа сторону и отверстие, куда стекала вода. Слева от двери стояла чугунная печь, которую топили дровами и углём. Раскаляясь, она разогревала установленный над нею бак с водой, из которого на высоте человеческого роста отходила труба, заканчивающаяся краном с ручкой. Никакой ванны не было; моющиеся стояли как в душевой или сидели на деревянной лавке. Рядом стояло корыто, где остужали слишком горячую воду, а на стене на крючках висело несколько черпаков с длинными ручками.
Печку, разумеется,
