этого не любит…
…Кстати, неудача шведов под Лесной вызвала в Европе весьма ехидную реакцию: «Стокгольм: все играет-играет, все выигрывает-выигрывает, а прибыли… не имеет»…
Скорее всего, вина в катастрофе шведов под Лесной лежит на совести самого Карла.
Поменяв дислокацию армии, он оставил Левенхаупта без всякого прикрытия, даже не послал ему помощи. Видимо не обошлось и без «руки» Реншёльда: стремясь «насолить» сопернику в армейской иерархии, он мог отправлять к нему курьеров с запозданием. По крайней мере, так выставляет дело в своих предсмертных записках в русском плену сам Левенхаупт (где он оказался после Полтавской катастрофы), фигура, несомненно, заинтересованная в собственном «обелении».
Впрочем, случилось, то – что случилось, а не иначе.
Более того, «пришла беда – отворяй ворота»!
Выяснилось, что 9 сентября 1708 года под Петербургом в бою на Неве потерпел поражение еще один королевский генерал – Георг Либекер (Любекер). Его 12—14 тысячный шведско-финский корпус был отправлен для захвата Санкт-Петербурга и близлежащих портов, а также уничтожения русского флота. Этим ударом Карл рассчитывал растянуть русские силы и ослабить их, чтобы суметь нанести решающий удар главным силам русского царя.
В Ингерманландии стояли 24.500-тысячные русские войска Фёдора Матвеевича Апраксина [27.11. (7.12.) 1661 – 10 (21).11.1728, Москва]. Для защиты Санкт-Петербурга Апраксин укрепился на берегу Невы с отрядом численностью от 4 до 8 тыс. чел.
Карл и раньше пытался захватить Петербург, причем, одновременными ударами с северо-запада (территория Финляндии) и с юго-запада (территория Эстонии), однако Апраксин отразил эти нападения.
8 сентября шведы Либекера подошли к реке Тосна. 9 сентября шведский полководец приказал своим войскам начать переправу, которая началась с возведения моста, однако по ним открыли огонь две русские бригантины. Шведы ответили своим артиллерийским огнём и вынудили русский флот отойти. Теперь мостом уже занимались 1.200 чел. Апраксин совершил контратаку, используя все свои силы, однако после часового боя и яростной штыковой атаки шведов ему пришлось отступить: он потерял 900 чел. убитыми и множество ранеными, шведы – 86 чел. убитыми и 291 ранеными.
Тем не менее, между армиями возникло равновесие, которое никто не хотел нарушать. У Апраксина не доставало сил для решающей атаки на шведов, но и у Либекера не хватало войск, чтобы разгромить русских. У шведов не было тяжёлой артиллерии для ведения осады города, а шведский флот не смог занять остров Котлин. Вскоре у шведов, измотанных беспрестанными стычками с войсками Апраксина закончились почти все припасы и начался голод: солдатам пришлось забить почти всех лошадей.
Либекер, понимая, чем для него может закончиться это медленное «топтание на одном месте», приказал всей своей пехоте подняться на борт шведской эскадры и максимально
