стандартную программу? – прошипел Веррейн и разжал лапы. Девчонка пошатнулась, но не упала.
– Да не нужно мне от тебя ничего!
– А чего приперлась?
Аори промолчала. Не рассказывать же, как сжалось сердце, когда она увидела сгорбленную черную фигуру на краю обрыва. На самой кромке, так, словно Веррейн собрался кулем свалиться на ровную стеклянную гладь реки, то ли закованной в лед, то ли смертельно спокойной, неподвижной, как светящееся небо.
Она почувствовала его. Одиночество, страх, ярость на грани безумия. И то, как теперь изменился взгляд волколака, подсказало, что и он умеет чувствовать.
– Я уже привыкла, – Аори подняла глаза и улыбнулась, грустно и несмело. – Привыкла, что я не одна. Что есть, кому помочь и спасти. И все еще не понимаю, зачем я тебе.
– Э-хм, – глаза волколака забегали, – я же говорил?
– Если я что-то и поняла за последнее время, то лишь то, что ничего не происходит просто так. Или я должна стать чем-то конкретным, или что-то должна сделать для тебя. Веррейн, знаешь… Ты можешь просто сказать. Я сделаю.
– Удивлен, – он озадаченно поморгал и медленно, беззвучно переставляя лапы, двинулся вокруг Аори. Она проследила за волколаком взглядом без особого беспокойства и не обернулась, когда он оказался за спиной. – Что с тобой?
– Какая разница?
Показалось – или сбоку в кустах что-то мелькнуло? Веррейн, кажется, ничего не заметил.
– А хочешь, – он положил тяжелую морду ей на плечо, – я немножко, чуточку, поправлю твою память? Не сотру, но сделаю прошлым, прошедшим?
– Забавно, – она подняла руку и осторожно почесала мохнатый подбородок, прижавшийся к ее щеке. – Глава не спрашивал в свое время.
Веррейн довольно зажмурился, всего на секунду.
– И это сделало тебя несчастной?
– Да.
– Ты бы отказалась?
– Да.
– А сейчас? – он потерся щекой об ухо Аори.
– Нет, – прошептала она.
Демон оскалился и рассыпался роем мелких черных мух. Все они ринулись в Аори, и она вскрикнула от пронзительной боли – невидимый портной воткнул в нее миллион игл, прошил тело крепкими нитями. Но тьма, пройдя насквозь, вырвалась спереди и снова превратилась в ехидно скалящегося волколака.
И что-то прихватила с собой.
– Что это? Что ты сделал?
– Только то, что обещал, оленяшка. Изменяю, как могу.
– Почему ты стал демоном после смерти?
– После смерти мы все супчиком становимся. Те, кому не о чем жалеть, растворяются и снова рождаются. А такие, как я, страдают дольше. Если повезет, если хватит сил, мы обретаем тела. Изменяющие всегда в телах, с телами, мы не можем развеяться и живем тут, пока не сходим с ума. Окончательно!
Он расхохотался, повизгивая на высоких нотах.
– А те, кого ты убил?
– Злой супчик! Все туточки, все рядом,
