(пять и семь) больше десяти.
Юстиниан точно передал состояние финансов Франции на период отставки и изгнания барона Рони, которые составляли как раз 12 млн. ливров.
Рай – Песня VII
Второе небо – Меркурий (окончание). Лики Меркурия.
«Osanna, sanctus Deus sabaòth,
Superillustrans claritate tua
Felices ignes horum malacòth!» 3
Так видел я поющей сущность ту
И как она под свой напев поплыла,
Двойного света движа красоту. 6
Она себя с другими в пляске слила,
И, словно стаю мчащихся огней,
Внезапное пространство их укрыло. 9
Гимн на латыни, с введением еврейских слов: «Славься, святой бог воинств, сверхозаряющий ясностью твоею счастливые огни этих царств!» Сущность – душа Юстиниана, пропела этот гимн и слилась с другими душами в пляске двойных светов Меркурия.
Интересен перевод слова: «sabaòth, созвучного Саваоф», как «воинств» в комментариях к «Комедии». Правильнее перевести: «святой Бог Саваоф». Саваоф = Бог из Савойи = Иисус Христос = Христиан Амадей «VIII» Миролюбивый (1383—1451 годы), а прославляющий его Юстиниан = апостол и Евангелист Иоанн Богослов = Иоанн «VIII» Палеолог (1392—1494 годы). Кому, как не любимому апостолу петь прославляющую песнь Спасителю?
Колеблясь, я: «Скажи, скажи же ей», —
Твердил себе: «Ты, жаждой опалённый,
Скажи об этом госпоже твоей!» 12
Но даже в БЕ и в ИЧЕ приучённый
Святыню чтить, я, голову клоня,
Поник, как человек в истоме сонной. 15
Она, таким не потерпев меня,
Сказала, улыбнувшись мне так чудно,
Что счастлив будешь посреди огня: 18
Душа поэта раздваивалась, одна половина твердила другой: «Скажи наконец, что ты любишь Беатриче и не мыслишь жизни без неё, ничего для нас ещё не поздно, – перед нами пример, – король в пятьдесят лет не имел потомков, а в результате его потомки правили четырьмя великими царствами, распространяя влияние династии Бурбонов по всей Европе». Другая его половина, благоговея перед святостью любимой, склоняла перед нею голову. Поэта повергали в благоговейный трепет уже одни лишь звуки БЕ и ИЧЕ, образующие первый и последние слоги её имени. Она, не потерпев в нём такого смятения, начала говорить ему, улыбаясь так чудно, что и посреди огня почувствуешь себя счастливым.
«Как я сужу, – а мне понять нетрудно, —
Ты тем смущён, что праведная месть
Быть может отомщённой правосудно. 21
Твои сомненья мне легко расплесть;
А ты внимай, и то, чего не ведал,
В моих словах ты будешь рад обресть. 24
Беатриче угадала, как пророк Даниил, мысль поэта: «Может ли праведная месть быть правосудно отомщенной?» Его мысли вращались вокруг вопроса, – могут ли он и она нарушить данные обеты, не впадая в грех. Она непреклонно расплела его сомнения и обещала
