Блу, отхлебнув горячего шоколаду со взбитыми сливками.
– Я тоже, – с отсутствующим выражением сказала Джинни.
– У вас есть дети? – Она вызывала у него любопытство.
– Нет, – просто ответила она. – Раньше был. – В этом ответе содержалось больше информации, чем ему требовалось и чем хотела дать она сама. – Где твои мама с папой, Блу?
Они уже поели, Джинни допивала кофе. Странно было, что такой мальчик оказался на улице.
– Умерли, – так же тихо ответил он. – Мама – когда мне было пять лет. Отец – несколько лет назад, но до этого я его давно не видел. Он был плохой человек, а мама хорошая. Она заболела. – Он осторожно покосился на Джинни. – Я жил с тетей, но у нее свои дети, для меня там места не было. Она медсестра. – В его взгляде опять появилась подозрительность. – Вы из полиции?
Джинни отрицательно помотала головой, и он поверил.
– Социальный работник?
– Нет. Я работаю в правозащитной организации, летаю в далекие станы, забочусь там о людях, когда у них война или просто очень трудно живется. Африка, Афганистан, Пакистан и так далее. Работаю в лагерях беженцев, там, где есть раненые, больные, пострадавшие от правительства. Поработаю немного – и опять на новое место.
– Зачем вам это? – Джинни вконец заинтриговала его. Как трудно она живет!
– Хочу делать добрые дела.
– А это опасно?
– Иногда. Но, по-моему, оно того стоит. Я всего два дня как вернулась. Провела четыре месяца в Анголе. Это на юго-западе Африки.
– А зачем было возвращаться? – Загадочность ее занятий не стала для него меньше.
– На мое место прислали другого, а я домой. Фонд, на который я работаю, меняет нас каждые несколько месяцев.
– Вам нравится?
– Чаще да, чем нет. Иногда не очень, но два-три месяца можно потерпеть. К страху и неудобствам постепенно привыкаешь.
– Вам много платят?
Вопрос Джинни рассмешил.
– Нет, совсем мало. Это тот случай, когда просто занимаешься любимым делом. Условия обычно суровые. Иногда душа уходит в пятки от страха. А ты? В школу ходишь?
Блу помялся, прежде чем ответить.
– В последнее время нет. Ходил, пока жил у тетки. Теперь времени нет. Подрабатываю, когда получается.
Она кивала, удивляясь про себя, как он живет на улице – без родных, без денег. Если ему было столько лет, как она подозревала, его задачей было не попасться сотрудникам Службы охраны детства, иначе его ждал бы арестный дом для несовершеннолетних правонарушителей или приемная семья. Джинни огорчило, что Блу не учится и сам борется за жизнь.
Они поболтали еще несколько минут и вышли на улицу. Он сказал, что вернется в аппаратную после наступления темноты. Проводить сочельник в таком месте было слишком тоскливо, и, глядя на него, она приняла решение.
– Хочешь
