больше расширяться, набирая воздух. Холод, пронизывающий клетки каждый участок ткани и организма, ледяным ножом «отрезал» от живого состояния, превращая в говорящую статую, вырезанная из глыбы льда.
Она громко застонала…
Но, снова видение. Увидела те же самые вертикальные кабинки; надписи на обледенелой витрине, говорящие только про номер препарата, и температуру заморозки. Большие тела, уснувшие вечным холодным сном; сине-голубое свечение, и номера отсеков на металлических стенах повсюду. В изморози каждая ручка, каждый металлический люк, потолок – в ледяном колючем покрытии, пускающий сопли сосулек, укрытые лазурным мехом инея…
Эва скукожилась от холода. Спрятав руки под мышками, уткнулась лбом в колени. Изо рта вырвался холодный воздух, в волосах заблестел синий иней, кожа побледнела и венозная сеть, как ни странно, стала исчезать – в воображении возникла фигура существа, выползшее из многотонной груды льда, стоящее позади бронемобиля. В его позе – ноль эмоций, охваченный белым инеем, и белеющие глаза смотрели перед собой. Он звал её…, он мысленно просил вернуться назад, призывая вновь примкнуть к царству бесконечного льда. Его родина – скала, его стихия – белая мгла. Телу не больно, но влага «убивала», сковывая движения, окутывая коркой тонкого льда. Его тупая ненависть передавалась ей, заражая разум паническим желанием расправить руки. Открыв двери, впустить холод в кабину. Пустить пулю в лоб искусственному человеку и, коснувшись его стеклянной руки, снова взяться за прошлое…
Эва, дёргаясь от холода, противостоя желанию вырваться наружу, увеличила тепловую конвекцию, раскрыв вентиляционные сопла на всю. Рик ничего лучшего не придумал, как понестись, со всей силой назад, чтобы протаранить «ледяное существо». Резко рванул рычаг на себя, на нижней широкой картинке фиксируя взглядом очертания существа. Сильный удар, будто в бетонную стену, толкнул тела обоих назад. Но его снова заклинило, и теперь уже оторвать его руку от штурвала невозможно. Дёргая попеременно, ощущая грохот колёс под днищем, резко давил на газ, мечтая расплющить стоящее сзади существо. В темно-зелёном свечении было видно лишь слабый результат его действий: существо высокого роста, возвращало свои части тела назад, впитывая каждый осколок, прошедший сквозь лёд, пытаясь встать на ноги. Но каждый удар задом машины снова сбивал с ног, вдавливая тело в ледяную стену, кроша на тысячные осколки…
Рик устал, продрог от холодного пота… Но ей становилось лучше. Эва, при каждом новом таране, с внутренним удовольствием ощущала хруст рук, груди и странных костей…, каждой частички тела, обращённая в замёрзшую структуру, давая себе возможность избавиться от его внушения. Никогда не считала себя частью их команды, ненавидя каждый градус, понижающий температуру, и, каждый угол проклятой лаборатории, воздух, пропитанный северным влажным морозом для неё казался тюрьмой.
Но, сколько не тарань и не кроши, его осколки возвращались на прежнее место, формируя части в один и тот же «организм».
Машина
