низом, привычно, зажужжали колеса, а машина стала вибрировать, слабо и очень вяло раскачиваться, чтобы вылезти задом и выкарабкаться из кучи мёрзлого мусора.
Эвелин – как игрушка и объект издевательств в руках существа, управляющий машиной. Будто специально, как только удавалось зацепиться за край сиденья, или ремни, снова падала, ударяясь головой об рычажки управления, ругаясь, про себя. И с новой силой вдавливало в пол, когда аппарат для исследований поверхности Марса рвался вверх.
Поиздевавшись над ней, она поняла, что единственный способ избавить себя от этого закрепиться на седле, с помощью ремней безопасности. Она нагло и с некоторой злостью заняла место Рика, слегка возненавидев прошлого хозяина места, что оставил в полном одиночестве в кабине. Совсем не беспокоясь про своё наполовину мокрое состояние и кашицу снега, что образовалась под ногами, посчитала необходимым вернуть машину в рабочее состояние. Только неживая сущность аппарата никак не желала признавать её человеческой особой, всякий раз отвергая её палец, игнорируя доступ к системе. Ведь отпечаток пальца – это не подробный ключ-геном, как уже знает, не имеющий ничего общего с человеческим, а обычный специфический узор, делающий палец каждого индивидуумом.
Но её возня была прервана уверенными шагами, раздающиеся где-то наверху, на крыше. И даже крохи льда, раздавленные широкой подошвой, болезненно отразились в голове. Затаила дыхание, на мгновение, почувствовав знакомую боль в затылке. Бросив прошлую затею доказать машине свою причастность к людскому роду, произвольно рукой потянулась к груди, подумав про самооборону. Но там – голое тело, лишённое пояса с кобурами на животе, лишь только тугой бандаж висел на груди. Но вокруг – ничего, остались разве что пули, посеянные густо по всему полу и на лобовом стекле.
Но боковая дверь распахнулась медленно, и, щёлкнув замком, впустила внутрь новые порции того самого отвратного тошнотворного запаха. Дверца, как ковш экскаватора, вырезала в жёстком снегу полукруг, снимая верхи холодной массы. Для него она осталась незамеченной и её внешнее состояние, погруженное в растерянную панику, не вызвало недоумение, а только лишь, когда стало возможным, полез внутрь, унося за собой комки мокрого обледенелого снега, цепляясь руками за что угодно, лишь бы протиснуться в кабину.
Всего-то пара секунд потребовалось тому, чтобы устроиться на противоположной стороне, где, до падения обитала Эвелин, и запустить питание системы аппарата одним нажатием пальца, что не удавалось ей. Редкостный громкий сигнал, оповещающий автоматическое закрытие дверцы, и она оказалась едва ли не вытесненная стеной жёсткого снега, пропитанный тем гадким запахом, который дверца зачерпнула, как ковш экскаватора, вовнутрь.
Он сразу взялся наводить порядок, подготавливая аппарат к новому движению. Проблема сразу читалась на его лице. Он дышал носом, крепко сцепив челюсти, на что-то затаив злобу. Оттолкнувшись от панели, устав
