полоска пляжа с белым кристаллическим, точно соль крупного помола, песком. Вечернее безоблачное небо, водная поверхность, где сразу несколько источников лунных дорожек преломлялись рябью, создавали сказочное настроение. Не стесняясь, воображение уговаривало поставить палатку, разжечь костер, искупаться и, забравшись в спальный мешок, навестить Морфея.
Подстрекалу никто не слушал.
Если бы Алекс, мастеря животное, позволил множество неточностей в окрасе шерсти, длине лап, хвоста, приплюснутости носа, форме глаз, то любой разумный наблюдатель без труда определил бы как минимум вид, к которому изделие принадлежит, признавая, что столь интересную породу ранее не встречал, но отдал бы зуб, и не один, в угоду самоуверенности.
При создании животного всегда можно остановиться, опираясь на собственный вкус, понятно, где Алекс и где Всевышний, но эффект-то достигнут, творение узнаваемо, не придираться же к мелочам. С изваянием человеческого тела у Алекса дела намного хуже – нет ни способностей, ни таланта. Даже «посредственность» – недостижимый уровень, ворона и та прогресса не накаркает. Требовалась натура или на крайний случай фоторобот, что при нынешней жизни одно и то же. Решение проблемы, безусловно, существовало прямо здесь и сейчас, и за ним не надо снаряжать экспедицию. Отличный инструмент визуализации образа – зеркало, его изготовление само по себе – задача не так уж и тривиальна. Объяснять дракону физику углов отражений и преломлений, с карандашом возле кульмана, есть дело неблагодарное, хотя, бесспорно, увлекательное.
Изготовив несколько примитивных объектов: с идеальным антибликовым покрытием, вставленное в рамку, слегка тонированное стекло, два дециметровых кубика-клона, с разноцветными гранями и табурет. Разместил все перечисленные предметы так, как того требовало условие эксперимента, а точнее: раму – в вертикальное положение, кубики – по разные стороны от плоскости стекла, табурет – с торца.
Дракон внимательно наблюдал, не вмешиваясь.
Для наглядности Алекс присел, не кресло-качалка, конечно, да недолго вытерпеть можно, и стал медленно вращать взятые кубики в противоположные стороны, имитируя эффект отражения. Ближе к вечеру, под занавес презентации, понимая бесполезность потраченных усилий, воспроизвёл примеры более сложных манипуляций, используя части собственного тела – левая нога иллюстрировала отражение правой.
И тут к дракону пришло озарение. Стекло, утратив прозрачность, впитало чистые цвета небес и грунта. Затем компанию первенцев зазеркалья поочередно пополнили облака, уходящая вдаль тропинка, травинки одна за другой в строгих правилах перспективы, далее, резким фронтом приливной волны, окончательно формируя поверхность, вынесло на зеркальную гладь недостающие объекты разом.
Счастливое отражение лика Гоора бесследно исчезло только глубокой ночью, прихватив наудачу и зеркало, и дракона.
Совсем не жалко, в счёт оплаты за посильную помощь.
Теперь
