в одночасье сменила бойкая зелёная травка, радуя истосковавшихся за зиму горожан ярким цветом. Из лопнувших почек осторожно выглянули острые кончики листочков. Город оживал и менялся на глазах.
Вероятно, по той же самой причине изменился и мой супруг, появившийся на пороге квартиры в понедельник утром. От вчерашнего гнева не осталось и следа, глянув на меня, он отвел глаза в сторону и буркнул:
– Ладно… Я вчера погорячился, конечно…
И поцеловал меня. Я не стала ворошить прошлое, и мы мирно уселись завтракать.
Выяснилось, что в контору сегодня Олег не пойдёт, а работать будет дома.
– Как голова? – поинтересовался он, подливая себе горячий кофе.
– Не болит, – улыбнулась я. – Хочу в магазин сходить…
Олег кивнул и взял с подоконника журнал. Пока я прибиралась на кухне, он читал у окна, потом перебрался в комнату и устроился за столом.
– Не хочешь прогуляться? – одеваясь, заглянула я в комнату. – Погода шикарная.
– Не могу, мне до завтра все это, – он хлопнул ладонью по пухлой папке, – разобрать надо. А тут такая чёртова каша!
– Сложное дело? – посочувствовала я.
– Бином Ньютона! – закивал любимый и отвернулся.
«Что ж, – подумала я, – с биномом Ньютона я ему не помощник».
И пошла на улицу.
Заглянув в универсам, я накупила продуктов и потихонечку побрела в сторону дома. На улице быстро теплело, солнышко старалось вовсю. Я притормозила возле скамейки и расстегнула куртку. Потом направилась к пешеходному переходу. Осталось только пересечь дорогу и пройти через двор.
Стоя в ожидании зелёного света перед полустертой «зеброй», я расслабленно щурилась на броский рекламный плакат на противоположной стороне дороги. Солнце слепило глаза, и я жалела, что не догадалась прихватить с собой солнечные очки. Вокруг оживленно переговаривались люди, в нетерпении оглядывая нескончаемый поток автомобилей.
Неожиданно кто-то меня толкнул. Я испуганно оглянулась. Позади, поправляя шапочку маленькому мальчику, топталась пожилая дама. Решив отстраниться, я шагнула к бордюрному камню. Светофор переключился на жёлтый… Вдруг слева, слепо повинуясь выжатой педали газа, дико взревел двигатель. И в следующее мгновение на переход страшной железной птицей вылетела чёрная «Волга». Визг покрышек заглушил испуганные крики бросившейся врассыпную толпы. Не тормозя, машина впрыгнула правыми колесами на тротуар, и в немом ужасе я увидела перед собой оскаленную серебряную пасть радиатора… И почувствовала, как крепкие руки, ухватив меня за шиворот, рванули назад так, что я едва не выскочила из куртки… Тускло сверкнув тонированными стеклами, мелькнула выруливающая на дорогу «Волга». Рядом со мной, крича, барахтались упавшие. В метре справа выла от боли угодившая под колесо молодая женщина. А я лежала на спине, раскинув руки в стороны, и смотрела в прозрачное до звона весеннее небо.
***
– И что сказали? – хмуро косясь на сидящего рядом Олега, спросила Лидка.
– Сказали, что
