плечами.
– Хорошо. Давай заполним.
Я выуживаю из сумки две ручки, и мы почти успеваем заполнить заявления до того, как подходит наша очередь покупать билеты. Я складываю заявления и засовываю их в наружный карман сумки, когда мы выходим из кабинок.
– Опустим их, когда пойдем домой.
– Куда идем сначала? – спрашивает Эзра.
Я разворачиваю карту и изучаю ее.
– Похоже, сейчас мы в детской зоне, – докладываю я. – «Темные дела» налево. Вон там «Лаборатория злых наук». Направо «Кровавый шатер». Название, вероятно, говорит само за себя. А «Дом ужасов» прямо. Правда, до семи он закрыт.
Наклонившись над моим плечом, Эзра понижает голос.
– Где погибла Лейси?
Я указываю на крохотную картинку с изображением колеса обозрения.
– Под ним. Ну, во всяком случае, там нашли ее тело. Полиция считала, что она, вероятно, с кем-то там встречалась. Думаю, дети Эхо-Риджа постоянно пробираются в парк после закрытия. Тогда никаких камер наблюдения там не было. – Мы оба поднимаем глаза к ближайшему зданию, на углу которого мигает красный огонек. – Теперь, очевидно, есть.
– Хочешь начать оттуда? – спрашивает Эзра.
У меня пересыхает в горле. Группа детей в масках и в черной одежде проносится мимо нас, один из них так сильно ударяется о мое плечо, что я спотыкаюсь.
– Может, посмотрим на игры, – предлагаю я, сворачивая карту. Куда легче было бы получить удовольствие от посещения места преступления до знакомства с семьей жертвы.
Мы проходим мимо киосков с едой и ярмарочными играми, останавливаясь, чтобы понаблюдать, как парень нашего возраста топит нужное количество корзин подряд, чтобы выиграть для своей подружки мягкую игрушку – черного кота. Следующий павильон представляет собой своего рода тир, где каждый из двух участников пытается поразить двенадцать мишеней в ящике. Какой-то тип, лет сорока на вид, в неприлично потрепанной охотничьей куртке, вскидывает с грубым хохотом кулак и резко сгибает руку в локте, словно дергает за рычаг.
– Моя взяла! – радуется он и тычет в плечо стоящего рядом подростка.
Сам мужчина слегка спотыкается от этого движения, а парень, отпрянув, отступает.
– Может, вы дадите пострелять еще кому-нибудь.
Красивая девушка за стойкой примерно моего возраста, у нее длинные каштановые волосы, собранные в хвост, который она встревоженно теребит.
Мужчина в охотничьей куртке взмахивает помповым ружьем, которое держит в руке.
– Рядом со мной полно места. Любой может сыграть, если он не такой уж трус.
Говорит он громко и немного невнятно.
Девушка складывает на груди руки, словно собирает все силы для придания голосу суровости.
– Вы можете сыграть в массу других игр.
– Ты просто злишься, что никто не может меня победить. Знаешь что, если кто-нибудь из этих слабаков
