когда в отношениях Иды и Сливкова царила полная гармония. Варя не могла понять, что привлекает яркую красавицу Иду в хамоватом бабнике Сливкове.
– Что ты в нем нашла? – недоумевала она.
Ида недовольно поморщилась, но потом все же ответила, коротко и с усмешкой:
– Тесто.
– Какое тесто? – удивилась Варя.
– Тесто – значит тестостерон, – усмехнулась Ида. – Мужской половой гормон. Он мужик, понимаешь? Му-жик.
– А-а… – растерянно протянула Варя. – Понятно.
– Бэ-э, – передразнила Ида. – Да что тебе понятно? Ничего ты не понимаешь и не можешь понять. Ты у нас до сих пор… э-э-э… теоретик. А я с пятнадцати лет – практик. И можешь мне поверить, такие как Юрка встречаются редко.
Бедная Ида! Долго она еще будет переживать потерю своего тестостеронистого возлюбленного? Уже недели две как они с Варей не общались. Сталкиваясь с Варей в институте, Ида только кивала и молча проходила мимо, а Варя чувствовала себя почему-то виноватой.
– Козлина! – еще раз ругнулась Варя в адрес ненавистного Сливкова и решила, что сегодня зайдет к Иде и пригласит ее в кафе. Вечером, после работы. Ида любит посидеть за чашкой кофе, посмолить сигаретку. Может быть они наконец поговорят, и Иде станет легче – в таких ситуациях лучше всего выговориться, а то и поплакать. Хотя вот слез от Иды вряд ли дождешься…
К институту Варя подходила, чувствуя тоску и беспокойство. Она опоздала на полтора часа. Хорошо бы шеф куда-нибудь уехал, но разве в такой день, как сегодня, можно рассчитывать на везение?
Варя прошла через вереницу припаркованных машин и остановилась возле входа, чтобы чуть-чуть успокоиться и повторить про себя на всякий случай оправдательную речь.
Стоял безоблачный жаркий день начала августа. Над отцветающим шиповником гудели пчелы. В лесу пели птицы, в траве стрекотали насекомые, все дышало безмятежностью и покоем. Но судьба уже запустила метроном, отсчитывающий последние спокойные минуты Вариной жизни. И Варя об этом не знала. Глубоко вздохнув, она толкнула тяжелую дверь и вошла в темноватую после яркого солнца прохладу вестибюля.
По закону подлости, который преследовал Варю в этот день, она столкнулась со своим шефом прямо у входа. Константин Макарович Кривцов, заведующий лабораторией фотосинтеза и Варин непосредственный начальник, стоял у стола вахтера и листал журнал прихода-ухода.
Константина Макаровича в институте за глаза называли Милым Дедушкой. Каждый с детства помнил чеховского «Ваньку Жукова» и коронную фразу «на деревню дедушке Константину Макарычу». На самом деле он не был ни дедушкой, ни милым, этот сухопарый лысый мужчина средних лет, не злой, но раздражительный, желчный и крикливый. На сегодняшнее Варино несчастье, он был неустанным борцом за трудовую дисциплину.
При виде Вари Константин Макарович встрепенулся. В его глазах заполыхало инквизиторское пламя.
Варе пришлось спрятать подальше все заготовленные оправдания и молча выслушать бичующий монолог начальника с далеко идущими
