style="font-size:15px;"> – «Джин» сокращенное от «джинджер», что по-английски значит «рыжик». Не в смысле гриб, а человек с рыжими волосами. Я учился в английском лицее, у всех были ники.
– Но разве ты рыжий?
Милана удивилась.
– Ты самый обычный из обычных. У рыжих кожа белая, а ты вон какой загорелый.
– Не знаю. Не помню. Говорят, в первом классе был рыжим. Потом потемнел, а кличка осталась.
– Ну и что нам с тобой делать, твою мать, нерыжий рыжик?..
Вопрос был риторическом: Милана смотрела так, что Попову стало жарко.
– Ты когда… Когда хочешь, чтобы мы тебе показали?
Он поймал на себе странный, испуганный и… благодарный взгляд жены.
– Когда угодно. До обеда меня не хватятся.
– Можем хоть сейчас.
Мальчик молчал.
– Можем?
Попов посмотрел жене в глаза.
– Можем.
Милана кивнула.
– Нам это сделать пара пустяков.
4
В номере жена пошла смывать с себя морскую соль, а Попов с гостем сели в кресла по разные стороны от темного комода.
Они молчали; говорить было не о чем.
Парень, вероятно, опасался, что взрослые передумают, стоит лишь напомнить о себе. А Попов пытался понять свои мысли и не мог ответить на вопрос: как он – умный и практичный – ввязался в нелепую игру. Точнее, зачем это надо жене, с чьего молчаливого согласия все началось.
Вода в душе перестала шуметь, некоторое время жужжал фен, потом с облаком пара выскользнула едва прикрытая Милана.
Попов отмылся по-военному, за пару минут. Выходя из душа, тоже прикрылся; в предвкушении выходки тело вело себя неясным образом.
В номере ничего не изменилось.
Мальчик окаменел в напряженной позе.
Милана сидела, положив обернутый полотенцем бюст на скрещенные локти и скрестив красивые ноги.
Попов протянул ей руку. Отступать было некуда.
Встав с кресла, Милана отшвырнула полотенце жестом стриптизерши.
Соски на ее белой груди казались черными.
Шагнув к кровати, она опрокинулась на спину.
Попов бросил куда-то полотенце.
– Ой, а что это у вас там?! – в изумлении воскликнул мальчик.
– Ошибка молодости, – коротко ответил Попов.
Ему не хотелось рассказывать пацану, как в экипаж военно-морского училища пробрался мастер-татуировщик и, взяв серьезные деньги, подговорил курсантов отметить тела соответствующими символами. Причем якорь на причинном месте стоил втрое дороже прочего ввиду тонкости работы.
Вздохнув, он положил руки на белые полушария жены.
Милана улыбнулась ободряюще.
Кажется, присутствие зрителя ей не мешало.
Он закрыл глаза и постарался не думать о лишнем.
–…Высший класс.
Мальчишка
