родители, что именно он остановил непотребное!
– У тебя температура? – прохладная рука легла мне на лоб, смущая еще больше. – Бежать сможешь?
Я только кивнула, голос мог выдать.
– Тогда – пора.
Парни хорошо знали окрестности. Вели там, где не было ни фонарей, ни, я смела надеяться – камер. Пустынные переулки, балконы темных квартир – их хозяева еще не вернулись с работы, крыши невысоких зданий и широкие карнизы.
– Все, – оба остановились у невидимой глазу границы. – Дальше сами. Через пару часов позвоним в полицию, так что удачи!
Мы могли только поблагодарить и ринуться в неизвестность.
– Куда? – спросила коротко, сохраняя дыхание.
– Ко мне, – Ларс даже приостановился, чтобы ответить. – Мои на работе, до утра перекантуемся. А там видно будет.
Дом! Переночевать в настоящей квартире, помыться и поесть по-человечески! Как мало я ценила такую возможность прежде, а теперь не знала, когда она появится снова. И, сцепив зубы, мчалась, выплескивая раздражение, злость, стыд в движение.
Эмоции помогли выдержать. Я не сорвалась, не отстала, не сбавила темпа. И мышкой скользнула в пропахший кошачьей мочой подъезд.
Подниматься пришлось по лестнице – в лифте, несмотря на убогость жилища, стояли камеры. На площадках тоже, но мы преодолевали их снаружи, по перилам. Оставалось войти в квартиру Ларса так, чтобы оказаться вне поля зрения техники, реагирующей на движение. Заклеивать глазок было нельзя – во-первых, сразу бы поднялась тревога, а во-вторых, начни саро тайные поиски, именно это стало бы подтверждением его причастности.
– Через окно залезешь?
– Конечно!
Двенадцатый этаж, невысоко, да и балконов полно. Быстро вскарабкалась и скользнула в квартиру.
Семья не шиковала, но и с голоду не пухла. Пусть жили в непрестижном доме, зато имели три комнаты и холодильник не пустовал.
– Обедать или мыться? – Ларс кивнул на дверь ванной.
– Конечно, мыться!
Мягкое полотенце легло на руки пушистым зверьком. Сверху Ларс кинул чистую футболку:
– Наденешь пока. Про нормы помнишь?
Воды хватало, чтобы как следует помыться, но долго нежиться под душем не стоило – за перерасход нужно было доплачивать. И все-таки отказать себе в удовольствии несколько минут постоять под горячими струями я не смогла.
Они били по плечам и спине, стекали на грудь и живот, и ниже… Я жмурилась от удовольствия и не сразу услышала шаги: за дверью ходил Ларс.
Преграда из тонкой фанеры – вот и все, что разделяло его и меня. При желании хлипкий шпингалет не станет проблемой. И от понимания, что стою голая, и Ларс это знает, внизу живота стало томно. И сладко, как только вспомнились другие шаги. Спокойные, и очень опасные.
Да о чем я думаю! У меня родителей убили, я бездомная, за мной охотится целый Клан!
Выдавила на ладонь шампунь, вспенила. Пока мыла голову,
