крюк.
Если поднять осуждённого с помощью этого приспособления, а затем опустить на тот или иной кол, да ещё тянуть вниз за верёвки, привязанные к ногам, то казнь занимает совсем мало времени. Конечно, строить журавль ради одной казни нет смысла, но если наказания происходят регулярно на одном и том же месте, тогда совсем другое дело. Оглядывая всё это, князь Влад уже предвкушал удовольствие, и потому княжеский дракон радостно бегал вокруг кольев и принюхивался.
Увидев колья, Йон и Лаче наконец сообразили, что последует далее. Оба брата затряслись, как листья на ветру. Без сомнения, они уже пожалели, что попросили правителя судить их.
– Помилуй, государь! – взмолился Йон.
Влад не ответил, а сделал слугам, державшим осуждённых, ещё один знак. Подведя братьев поближе к месту казни, слуги перестали заламывать братьям руки, но по-прежнему держали за шиворот.
– Снимайте пояса, штаны и обувь, – сказал один из государевых людей. – Ну!
Йон и Лаче начали раздеваться, но выходило плохо – руки не слушались.
– Государь, скажи хоть, за что казнишь! – снова воскликнул Йон.
– Как, за что? – удивился Влад. – Ты до сих пор не понял? Ты соврал мне, а я не терплю, когда меня обманывают!
– Да в чём же я соврал? – чуть не плакал Йон, который никак не мог понять, что произошло.
– Ты соврал, – повторил правитель и указал на Лаче. – Этот второй – тебе не брат.
– Он мне брат! – воскликнул Йон.
– Я ему брат! – воскликнул Лаче.
– Нет, вы не братья, – покачал головой князь.
– Братья! – взревели оба осуждённых.
– Однако доказательств нет, – заметил Влад.
Между тем двое государевых слуг, больше не занятые держанием осуждённых, притянули нос журавля книзу и проверили, надёжна ли цепь с крюком. Затем Йона обвязали под мышками его же поясом и приступили к приготовлению ног – пока осуждённый пытался снять штаны, казнители успели привязать к каждой его лодыжке верёвку, скрученную из его же собственных обмоток, оставшихся после разувания.
– Для чего это к ногам? – пролепетал Йон.
– Чтобы ты на колу уселся получше, – ответил один из государевых слуг и сделал движение рукой, будто дёргает за верёвку вниз.
Йон вздрогнул. Руки у него теперь вообще перестали слушаться, а вот его брат умудрился успокоиться. Тоже готовясь снимать штаны, Лаче напряжённо о чём-то думал и вдруг воспрянул:
– Государь, – громко сказал он, – я могу доказать, что мы с Йоном – братья! Если ты велишь отпустить меня и брата хоть на короткое время, я представлю это доказательство.
– Слушаю. – Влад, оставаясь невозмутимым, сделал знак своим людям, чтоб перестали держать осуждённых за вороты.
Лаче встал ближе к Йону, плечо к плечу, и продолжал:
– Мы ведь с братом похожи. Даже
