Весь сегодняшний день я потратила на их очистку и не буду делать этого еще и ночью, тем более за кого-то другого.
Пух тут же вспыхнул. Слабое пламя гипнотизировало. Если бы только можно было обратиться к огню, не опасаясь, что один из жрецов Асгейрра вмешается…
Я встрепенулась, заслышав чьи-то шаги.
Вместо Эйдера Олара из тьмы появилась Эйкинэ. Жрица куталась в темную шаль, отороченную черным мехом, скрывающую от посторонних взглядов ярко-рыжие волосы и вызывающе откровенное платье.
– Рада, что ты еще не спишь, – мягко сказала она.
– Рада тебе, но где Эйдер? Он давно не приходил.
Она со вздохом опустилась наземь и ответила шепотом:
– Вчера он узнал, что в живых остались трое из Сыновей Бога.
– Дай угадаю, – с трудом произнесла я, – один из них Асгейрр.
Она слабо улыбнулась.
– Да, один из них Асгейрр. Второй – Аталас. Он пленник Асгейрра.
– А третий?
– Чтобы узнать это имя, Эйдер отправился в Нуатл.
– Сам?!
Эйкинэ кивнула.
– Когда он обещал вернуться?
– Когда узнает.
Я сжала пальцы так, что побелели костяшки. Я-то думала, мы заодно!
– Как же болит голова, – вздохнула жрица. – У меня всегда так перед дождем.
– Только не дождь, – простонала я. – Мне только вчера удалось высушить одежду после ливня.
Эйкинэ с сочувствием посмотрела на шалаш за моей спиной.
– Понимаю. У нас хижины крепче.
В наших от дождя почти ничего не защищало. Уснуть в мокрой одежде на пучке сырой соломы и под непрекращающимся дождем оказалось делом непростым. Струи затекали в уши, глаза и нос, до утра я дрожала от холода, не имея никакой возможности согреться.
За это время дождь шел дважды и каждый раз ночью. Заснуть мне не удавалось, а если я все же проваливалась в сон, мне снилось, что я тону или плыву. В таких снах я постоянно звала Анкхарата. От криков потом звенело в голове.
Эйкинэ сняла с пояса небольшой мешочек, высыпала на ладонь несколько темных зерен и стала грызть по одному.
– Это те зерна, которые мы собираем? – удивилась я.
– Да. Шаманка дала мне их, чтобы избавить от головной боли. Велела сгрызть весь мешок.
– Женщина с ожерельем из птичьих косточек?
Эйкинэ кивнула.
– Она. Когда ты успела с ней познакомиться?
– Когда Эйдер в первый день повел меня к Таше. Можно мне одно зерно?
– Тоже болит голова? Держи.
Я покатала на ладони темное зернышко. Эйкинэ пояснила:
– Она поджарила их на углях. Сказала, что сырые не помогают.
Поджарила даже, как интересно. Я всегда видела их сырыми, когда они были бледно-бежевого цвета.
– Они
