жить здесь, – сказал он. – Таковы традиции.
Эйдер не был согласен с этим, я видела это по сжатым в тонкую линию губам, по суровому взгляду исподлобья, но он только добавил тише:
– Главное – не дотрагивайся до стручков, Айя.
Я приняла из рук Старшей одежду мертвой девушки.
Смирение и труд. С этих слов начиналось мое утро.
За час до рассвета Безмолвные сестры собирались в центре у разожженного костра и пели тягучую, как мёд, песню, приветствуя рождение солнца.
Почти всегда я была в одиночестве, хотя и не одна. Нас было два десятка таких женщин, «пустых» кувшинов, семян, зовите как угодно. Мы не заслужили благословения Богини Матери и не имели права касаться детей, которыми она наградила более удачливых, чем мы. А наши хижины располагались на другой стороне острова, подальше от детского смеха, в тишине, прерываемой лишь молитвами и плачем. Считалось, если у женщины нет детей, то и радоваться ей нечему.
Мне не в чем было себя винить. Я сознательно делала то, что делала, но моя уверенность в том, что рожать было необязательно, проходила теперь серьёзную проверку на прочность.
Я сильно уставала. Первое время буквально валилась с ног и мгновенно засыпала в своем шалаше для лилипутов на сухих листьях и траве, брошенных на голую землю. Такой теперь была моя постель.
Да, условия здесь сильно отличались от того, к чему я успела привыкнуть в Нуатле. Для меня было само собой разумеющимся, что в доме стояла кровать с меховым постельным бельем и матрасом-тюфяком. На острове ничего этого не было.
Даже округлые дома, сплетенные из лозы, были полной противоположностью угловатым домам-пирамидам Нуатла. Сужающиеся кверху пирамиды олицетворяли пламя огня, а грубостью формы и материала – мужское начало.
Женщина же была существом округлым, нежным и мягким. Острые углы были символом мужества, поэтому ни домов-пирамид, ни прямых дорог на острове было не найти. Издали дома напоминали черепашьи панцири – каждый разного размера, в зависимости от количества проживающих. Женщины строили их собственными руками. А тропинки, которые они прокладывали, извивались, как змеи.
Эти различия наводили на определенные мысли, и далеко не радужные. Остров находился буквально через пролив от Нуатла, но по развитию отставал на целое столетие. В каких условиях жили племена Тигра вдали от берегов Нуатла, оставалось только догадываться.
Женщины на острове были поделены на касты. Самое тяжелое положение было у бездетных. Самое привилегированное – у родивших нескольких детей. Такие женщины не раз побывали на Ритуале Матери и после оказались в постелях Сыновей Бога.
(Не думать, в чьих именно постелях. Не думать!)
Кроме бывших избранниц, на острове жили и обычные беременные женщины. Раньше остров был своего рода самым престижным роддомом с наиболее опытными акушерками, где женщина могла восстановиться, прежде чем вернуться в Нуатл. Но после того, как в Нуатл нагрянули Львы, к острову стали причаливать долбленки
