полосу тумана. Под крылом мелькнула ярко-красная крыша ангара, и самолет ловко, я бы даже сказал, изящно, сел на посадочную полосу и, подпрыгивая на выбоинах, побежал к низкому, барачного типа, сооружению, но, точно передумав, отвернул влево и замер на асфальтированном квадрате.
К самолету, веером разбрызгивая лужи, подкатила «тойота». Из машины выскочил человек в светлом костюме, распахнул огромный черный зонт и зашагал к «турботрашу».
Я с трудом выбрался из кабины. Человек приблизился. Молодое привлекательное лицо его даже не портила бородка в форме помазка для бритья.
– Мистер Эрмин, не так ли?
– Все правильно. Доктор Джосеф Торото?
– Да, сэр.
Мы обменялись рукопожатием. Доктор Торото был одного со мной роста, но лет на двадцать моложе.
– Как долетели?
– Неплохо.
– В Швейцарии сейчас, наверное, прохладно?
– Не душно. Вам приходилось бывать в Европе?
– Медицинский факультет я закончил в Лондоне, стажировался в Париже, в больнице Клода Бернара. Кстати, там я слушал ваши лекции, профессор.
– Вот как? Представляю, какая скука. Ну а у вас здесь все льет?
– Сезон дождей на исходе. Если не возражаете, мы сначала заедем в отель, а уж потом в институт.
Я огляделся. Почему же старина Дэвис не встретил меня? Ведь он наверняка знал о моем приезде.
– Простите, коллега, в Омо работает доктор Барри Дэвис?
– Да, сэр. Мистер Дэвис, к сожалению, не мог вас встретить. Он болен.
– Что-нибудь серьезное?
– Малярия… И еще сердце.
– Надеюсь, он скоро поправится.
– Я тоже надеюсь, сэр.
– До свидания, Майкл. – Я помахал пилоту. – Советую вымыть руки, ведь вы здоровались со мной, а зараза прилипчива.
Грим с ужасом уставился на свои ладони и, бормоча проклятия, пошел к самолету.
За окном «тойоты» мелькала знакомая картина: остроконечные хижины деревень, термитники, зонтичные акации и женщины, бредущие вдоль дороги с поклажей на голове.
Отель – двухэтажное белое здание – оказался довольно уютным и разорительно дорогим. Номер здесь стоил столько же, как в «Хилтоне».
Хозяин-шотландец встретил весьма сдержанно. Это меня удивило. В глубинке обычно рады клиентам, к тому же европейцам.
– Он что, с ума сошел? Такие цены мне явно не по карману, Торото.
– Большой наплыв туристов, сер.
– Послушайте, не называйте меня «сэр». Мы с вами врачи, коллеги! Если уж вы столь высокого мнения о моей особе, называйте профессором.
– Как будет угодно, мистер Эрмин.
В номере я быстро умылся, сменил рубашку и спустился в холл.
Институт Пастера, которым руководил доктор Торото, походил на большинство подобных учреждений, созданных
