не то напутствуя, не то предостерегая. Чем дальше гвардейцы отдалялись от окраин, приближаясь к центру, тем меньше становилось вокруг людей. Город пустел на глазах, это и настораживало, и пугало одновременно.
Только на последнем контрольном пункте их тормознули. Через смотровую щель Таланов обозрел самодельный шлагбаум из грубо сколоченных жердей, огневую точку из мешков с песком, замаскированную фанерными щитами. Дозор несли всего три человека, угрюмые, заросшие щетиной мужики в годах, одетые в странную смесь форменного и гражданского. Оружие у них, впрочем, было вполне современным – крупнокалиберный «Дегтярев-Штольц» и самозарядные карабины.
– Тормозим, – произнес Таланов в микрофон рации. – Вкруговую.
Он откинул люк и быстро выкарабкался из машины. Кругом слышался топот – десантники споро занимали позиции для отражения возможной атаки. Басалаев чуть задержался, выбираясь из коляски, не приспособленной для его габаритов. Мужики без энтузиазма, но и без особого интереса наблюдали за этими передвижениями, только пулеметчик как бы невзначай положил ладонь на кожух ДШК.
Таланов сделал было шаг навстречу постовым, чувствуя спиной настороженное внимание своих бойцов, готовых прикрыть командира.
– Позвольте, я. – Басалаев выдвинулся вперед и как ни в чем не бывало шагнул к посту. Обменялся несколькими словами на немецком с главным, постовые ощутимо расслабились. Басалаев достал из кармана маленькую фляжку, взвесил ее в широкой ладони и пустил по кругу среди новых собеседников. Снова произнес что-то по-немецки, перешел на быстрый французский, затем опять по-немецки переговорил с пулеметчиком. Энергично пожал руки всем троим и вернулся к автомобилю.
– Это последний дозор, – сообщил он. – Дальше, как поэтично выразился мой новый друг, зона хаоса. С полчаса назад оттуда пришло несколько ландверовцев, по их словам, район, что нам нужен, пока свободен, но там все кишит местными клошарами и уже встречаются дозоры вражеских бронегрупп. Надо спешить.
Таланов молча взглянул на Яна Алена. Тот пожал плечами.
– Места знакомые, проблем нет, – сказал проводник.
– Дальше не поедем, – решился капитан.
Басалаев хотел было возразить, но промолчал. Возможно, решил, что военному виднее.
– Главные улицы всегда первыми под прицелом, по ним же идут войска, – все же пояснил Таланов. – Пойдем задворками. Проведете напрямую разными переулками? – снова спросил он проводника, подбирая французские слова.
Ян Ален вскинулся, возмущенный недоверием этого глупого русского, выгнул грудь колесом и начал было пламенную речь о том, что он, коренной житель, найдет с закрытыми глазами…
– Вот и славно, – подытожил Басалаев. – Тогда двинулись. Господин капитан… – обратился он к Таланову с подчеркнутым почтением, так, чтобы слышали гвардейцы. – Здесь вы командир, я в стороне и исполняю ваши указания наравне со всеми.
