и там – и там. Что же нам делать? – пожал плечами спокойный Паркэс.
– Лучше смерь на земле, чем под землей! Открывайте вход, мать вашу! – заорал Сурэй.
Схватившись за руки, девушки наколдовали нечто вроде луча.
Через секунду–другую в круглое отверстие ворвались запахи дождя и болота.
Надежда, было, устремилась к выходу. Но вскоре поняла, что бежит в одиночестве. Обернувшись, она оказалась свидетелем странной картины.
Комната-землянка исчезла. Вернее, её заслонило нечто необъяснимое: над автомобилем ядовито-красного цвета, со свернутым, превращенным в груду железа, капотом, светился гигантский разукрашенный клоунский рот, одетый в медицинский халат.
После того, как погибли родители, Надежда всегда боялась машин. Боялась смерти пациентов. И боялась клоунов.
Но собранные вместе, страхи выглядели откровенно комичными.
Смех на всех подействовал, точно холодный душ. Очнувшись от транса, никто больше не тратил времени зря – все устремились к выходу.
Лица у друзей вытянулись.
– Ты действительно великая волшебница, – тихо заметил Паркэс. – Раз смогла не испугаться видений, посланных Змеем Триона.
– Просто Змей не понял моих страхов, – хихикнула Надежда. – Они из другого мира. Он их не переварил.
То ухая по пояс в жижу, то проваливаясь по колено в грязь, иногда и вовсе ползком, маленький отряд мужественно продвигался вперед, пока Паркэс не рухнул на землю.
Его правая нога скрылась в блестящем, отвратительно–сером, покрытом слизью, мешке. Антрида и Сандар поспешно содрали с ноги товарища странное нечто.
– Морфэн? – тревожно уточнила подоспевшая Инара.
– Он самый. Джайна! Иди сюда! – позвал Надежду Сандар. – Эта гнусь ядовита. Сумеешь нейтрализовать токсины?
– Вряд ли. Но попытаюсь.
Надежда закрыла глаза.
На сей раз попробовав представить, будто она швея.
Вот перед нею полотно из черно–белых ниток. Черные нитки – болезнь, яд, отрава. Белые – жизнь.
Секунда. Другая.
Придуманное видение стало четким, как картинка на мониторе. Выглядели нити страшно перепутанными.
– Джайна!!! – звал голос.
Но потерять картинку, значило потерять Паркэса.
Надежда расплетала нити, скрупулезно, будто золотую цепочку. Она забыла, где она и кто. Просто расплетала и расплетала нити, пока все черные червяки не исчезли, отделённые от белых.
– Вставай, в бога душу мать! – рычал Сандар.
Отвешенная по касательной оплеуха заставила Надежду широко распахнуть глаза.
Рывком Сандар зашвырнул её себе за спину, принимая атаку очередных любителей полакомиться человечиной на себя.
Если мертвецов в результате особо извращенного научного эксперимента скрестить с акулой, получится приблизительно то, что Надежда сейчас увидела перед
