style="font-size:15px;"> – Прическа? Да вроде обычная. Как всегда.
– Нет, не скажите! Вы сегодня, Галина Андреевна, вся необычная. Вон как глаза-то светятся, прямо как звездочки. Влюбились, что ли?
– Ханыгин, прекрати меня смущать. Кому я нужна, старуха!
– Да разве тридцатник для женщины – возраст? Тем более для такой как вы, Галина Андреевна.
– Какой тридцатник, Ханыгин? Да мне уже за пятьде… Мне за со… Да мне уже под сорок!
– Никому больше не говорите так. Галина Андреевна! Тридцатник, не больше!
– Ох, Ханыгин, не знала, что ты такой льстец!
– А вот мне бы вы сколько дали, Галина Андреевна?
– Тебе? М-м, трудно сказать. Ты, Ханыгин, как раз в таком возрасте, что тебе и сорок можно дать, и все шестьдесят.
– Дайте лучше сто, Галина Андреевна!
– Чего сто?
– Рублей, рублей, Галина Андреевна. С получки отдам, ей-богу!
– А, паразит, вон ты почему так ко мне ластился! Наврал мне тут с три короба, какая я хорошая, так думаешь, что я расслабилась, на похмелку тебе дам? Пошел вон, Ханыгин!
– Ну, извините Галина Андреевна. Так бы и сказали, что у вас денег нет. И ничего я вам не врал. Ладно уж, пойду к Полине Георгиевне, она вроде вчера пенсию получила.
– А ну постой, Ханыгин! Что ты там говорил про мои глаза?..
Особенности произношения
– Петя, домой! – громко позвала женщина с балкона из дома напротив. Я кому говорю! Ужин стынет!
– Щас, – пробурчал пацанчик в зеленых шортах и вперевалку вошел в подъезд.
– А я с младых, можно сказать, ногтей приучился вовремя приходить вечерами домой, – сказал мне друг детства Владик. – Бабушка приучила.
– Че, в угол ставила?
– Если бы! – вздохнул Владик. – Ты же помнишь мою покойную бабушку?
– Она у тебя вроде казашка была?
Магрипа-апа всегда ходила с покрытым белым платком головой, в длинном, до пят, зеленом платье, и по-русски говорила хотя и бойко, но с непередаваемым акцентом. Например, она произносила не «шофёр», а «шопЕр» (то есть букву «ф» выговаривала как «п»). Не давалась Магрипе-апапочему-то и буква «в». Их соседа Володю она звала Болёдя.
– Ага, – подтвердил Владик. – Казашка. А дед хохол.
Владик внешне пошел в свою бабку-казашку: темноволосый, скуластый, с прищуренными глазами. Впрочем, я никогда не задумывался о его национальности, как и он, полагаю, о моей. У нас был общий двор, общая компания, общие игры, а больше нам ничего и не нужно было. И когда наша семья переехала в город, мне очень не хватало той нашей развеселой компании, и в первую очередь Владислава.
– Однажды мои родители уехали на свадьбу к родственникам, – продолжил свой рассказ мой друг детства. – Учебный год уже начался, так что дома остались я и бабушка Магрипа.
