его в наши ряды, правда, высказался о нем с ответной теплотой: «Наше хозяйство будет достаточно обширным, чтобы каждому талантливому мерзавцу нашлась в нем работа». «Талантливого мерзавца» Менжинского, юриста по образованию, Ленин определил в руководство Петроградской ЧК. Среди наших полуграмотных темных сотрудников блестяще образованный, говоривший на множестве языков человек был бесценен.
Мы встретились глубокой ночью в нашем представительстве, занимавшем бывший дворец курфюрста. Поднимаясь по когда-то роскошной, а нынче знакомо заплеванной лестнице, я вспомнил особняк Кшесинской…
Менжинский ждал меня в комнате «Иностранного отделения представительства». Он сидел холеный, полный, тяжело дышал – у него была астма.
Я сказал ему о грязной лестнице. Он ответил со злой усмешкой:
– Обычная визитная карточка наших товарищей – презрение к роскоши. Какие здесь были музейные гобелены и ковры! Теперь разрезаны по-нашему, по-большевистски, поровну и распределены по всем комнатам. На мебели восемнадцатого века – следы горячих чайников и забавы: вырезают ножом голых девиц и коммунистические изречения… Расскажите, как вам удалось провезти драгоценности?
Я кратко описал свои приключения. Моя выдумка с великой княгиней привела его в восторг.
– Вот так надо работать! Вот тут зарыт клад! – Он встал, тяжело дыша заходил по комнате.
Перешли к делу.
– Драгоценности нужно было передать прямо мне, с Иоффе вообще вам не стоило ни о чем разговаривать. Про Иоффе Ильич сказал вам правду Если ему не следует чем-то заниматься в этой жизни, то в первую очередь быть дипломатом. Он совершенно не умеет лгать. Вот такое довольно неожиданное заболевание. Он всем говорит правду. Ему прислали секретаршу из Москвы – знойная, черноволосая, с роскошными формами, длинными ногами. Мозгов у нее нету, все ушли в пышную девятнадцатилетнюю крепкую грудь… Он… точнее, она переспала с ним. О чем он незамедлительно оповестил жену Дору. Что привело эту даму в бешенство…
– И Москва терпит ситуацию?
Менжинский загадочно улыбнулся:
– На этот вопрос, без сомнения, вы вскоре ответите сами. – И он продолжил вводить меня в курс дел в представительстве. – Немцы справедливо уверены, что Иоффе – «редкий олух», – (любимое словечко Менжинского). – Сейчас они ведут с ним переговоры о поставке каучука и никеля в Германию. Взамен обещают поставить нам уголь, и «олух» должен организовать эту сделку. При этом другой олух, – (имелся в виду нарком по иностранным делам Чичерин), – дает Иоффе по телефону секретные инструкции, которые прослушиваются немцами… Но я не вмешиваюсь, пусть немцы думают, что все контролируют. Одновременно с углем и никелем Иоффе, по моему предложению, торгуется с кайзером о царской семье. Кайзер не просит отпустить в Германию царя, царицу и наследника. Это враги. Он просит только за племянниц – царских дочерей. Иоффе, убежденный, что они живы, опять же по моему предложению требует от немцев огромные, то есть невыполнимые
