мне придется выполнить то, чего захочет он.
Собаки принялись яростно спорить, и пока они, рыча и брызжа слюной, кидались друг на друга, Койя потихоньку улизнул.
Всю ночь под безопасной сенью леса звери пировали, превознося смекалистый ум лисенка. Издалека ветер доносил тоскливый вой голодных и обиженных собак, которых хозяин в наказание не пустил в дом.
Несмотря на острый ум Койи, удача сопутствовала ему не всегда. Однажды, возвращаясь домой с зажатой в зубах аппетитной курочкой, украденной на ферме Туполева, Койя угодил в капкан. Когда железные челюсти с лязгом захлопнулись, другой на его месте принялся бы визжать и скулить от страха, невольно привлекая внимание самодовольного фермера, либо попытался бы отгрызть себе лапу.
Наш Койя, однако, лежал себе и дышал, покуда не услыхал, как через лес шумно пробирается медведь по имени Иван Гостов. Медведь этот, зверь грубый и кровожадный, на лесных празднествах не был желанным гостем. Шерсть у него вечно была грязная и свалявшаяся, и на пиру он вполне мог сожрать не только угощение, но и хозяев. И все же с хищником можно договориться – в отличие от железного капкана.
– Братец, будь добренький, вызволи меня! – попросил Койя.
Завидев истекающего кровью лиса, Иван Гостов грубо расхохотался.
– Охотно вызволю, – проревел он. – Сейчас освобожу тебя из капкана, а вечером поужинаю свеженькой лисятиной.
Медведь вырвал из земли капканную цепь и перекинул молодого лиса через плечо. Болтаясь на медвежьей спине, с железным капканом на раненой ноге, любой другой на месте Койи просто зажмурил бы глаза и молил об одной лишь быстрой смерти, но, пока наш герой мог говорить, у него оставалась надежда.
Он шепнул блохам, которыми кишела грязная шкура Ивана Гостова:
– Если искусаете медведя, я позволю вам жить на мне целый год. Можете сколько угодно пить мою кровь, а я обещаю не мыться, не чесаться и не мазаться керосином. Клянусь, у вас будет привольное житье!
Блохи посовещались между собой. Иван Гостов был отвратительным хозяином, а кроме того, постоянно окунался в воду и катался по земле, чтобы избавиться от нахальных жильцов.
– Хорошо, мы тебе поможем, – наконец хором ответили блохи.
Лис подал знак, и крохотные насекомые принялись кусать бедного медведя точно между лопатками, куда не дотягивались его длинные когти.
Медведь вертелся волчком, яростно скреб шкуру и истошно ревел. Потом он отшвырнул цепь, к которой крепился капкан, рухнул на землю и принялся извиваться, как безумный.
– Ко мне, мои маленькие друзья, – крикнул Койя.
Блохи перескочили на лисью шубку, и Койя, несмотря на боль в перебитой лапе, помчался к своей норе, волоча за собой окровавленную цепь.
Тяжкий год провел лис, но слово свое сдержал. Хотя зуд от укусов сводил с ума, лис не чесался и даже бинтовал себе лапы, чтобы справиться с искушением. Из-за страшной вони звери избегали подходить
