Наш КП располагался в Ельце. Это крупный железнодорожный узел привлекал внимание противника и подвергался частым бомбардировкам. Уже поэтому место было неподходящее. В новой обстановке появилась необходимость перенести КП ближе к войскам. Поэтому мы перебрались в населенный пункт Свобода, севернее Курска. К этому времени заботами нашего штаба новый КП был полностью подготовлен и связан со всеми армиями и соединениями, а также с соседними фронтами справа и слева»[168].
Рукопись книги готовилась в 1960-е гг., поэтому маршал, вероятно, за давностью лет запамятовал, что в Свободу (25 км севернее Курска) его КП перебазировался 23 февраля 1943 г. и с этого момента до начала Курской битвы никуда не переезжал. В новый район переехал первый эшелон штаба фронта, в который входили основные управления, отделы и службы. Их перечень утверждался специальной директивой Генерального штаба[169], остальные находились во втором эшелоне. Общая численность фронтовых КП, как правило, превышали тысячу человек (колебалась в пределах 1200-1500 красноармейцев и командиров, в зависимости от наличия сил). На 21 мая 1943 г. в первом эшелоне КП Центрального фронта находилась 22 подразделения, имевшие в своём составе 611 человек, в том числе 301 офицер и генерал, 219 рядового состава и 91 вольнонаёмных[170] (подробнее см. Приложение № 5). Службы второго эшелона КП были разбросаны по селам в радиусе 30-40 км от Свободы. В него входили ОKP «Смерш», штаб инженерных войск, химический, топографический отделы и ряд других. Для прибывавших на фронт представителей из Москвы по лини различных ведомств (кроме Генштаба), в том числе и журналистов, а также старших офицеров резерва Военного совета было подготовлено жильё в хуторе Постоялые дворы, который тоже относился к ведению коменданта штаба фронта полковника Якимовича.
В боевых документах Свобода называлась «местечко», т.е. хуторок. В действительности же это была территория закрытого ещё до войны монастыря, расположенного на берегу р. Тускарь, где сохранилось несколько деревянных хозяйственных построек и домиков, в которых и жили, нарушая требования руководящих документов, командующий, члены Военного совета, начальник штаба фронта и ещё ряд высокопоставленных генералов. Перед началом Курской битвы эта «расслабленность» чуть не стоила К.К. Рокоссовскому жизни. «Мы заметили; что вражеские самолеты-разведчики стали часто появляться и над селом, где располагался наш КП, – вспоминал маршал. – Жили мы в крестьянских домах. Поэтому на всякий случай возле каждой избы были вырыты щели для укрытия от осколков и пуль. То, что не позаботились о блиндажах, было, конечно, нашим большим упущением. Дом, в котором я остановился, стоял против ворот, ведущих в монастырский парк. Неподалеку возвышались два больших тополя. Одним словом, был очень приметен. Но обратили мы внимание на это лишь тогда, когда зачастили немецкие самолёты. Решили сменить место КП, да всё некогда было. Обычно поздно вечером я просматривал шифровки, а затем шёл ужинать в столовую Военного совета, помещавшуюся в соседнем доме. Но однажды почему-то
Генштаб РККА также регулировал и численность первого эшелона армейских штабов. Перед Курской битвой при решении этого вопроса войска руководствовались его директивой №155920 от 29.06.1942 г. (ЦАМО РФ. Ф.326. Оп.321. Д.6. Л. 149).
ЦАМО РФ. Ф. 326. Оп. 321. Д. 6. Л. 362, 363.
