уже не тот, да и семья никогда ему не была в тягость.
Сын-изверг к отцу не приезжал. Аспид на удаленке и не догадывался, что однажды зимним утром, когда соседи по участку собирали вещи в автомобиль, прощаясь с новогодними праздниками, случайно заметили следы на снегу. Внучок увидел и закричал, что кто-то в дом соседский забрался. Народ постарше, вооружившись монтировкой и лопатой, пошёл смотреть на «пришельцев» (такие часто зимой по пустым жилищам в домовых играют). Подошли к двери, та приоткрыта, сразмаху чуть ноги не лишились, дверь не поддалась, тогда вдвоем налегли, проем стал шире – протиснувшийся первый сосед чуть не упал, выругался и рявкнул, чтоб дитё отправили к мамке. Его зять зашел в дом – перед ними на полу, как мешок с углем, оставленный у двери, сидел дедушка.
«Косая» мимо прошла, мужики аж кожей ощутили – деда тронули, а он-хитрец жив – от сердца отлегло.
Пергамент щек стал мокрым.
– Ну, отец, ты что! Жив же, Санныч. Давай мы тебя поднимем, печь затопим.
– Ммм… ммм…
– Молчи-молчи. Кто там? Мать? Иди сюда. Давай чайку Саннычу сделай. Да вытри ты ему глаза, не гоже мужику пред бабой слезы лить.
– Ох, ты. Санныч, как же так? Ты тут все время был? Мы ж все праздники здесь были. Ты бы хоть на порог вышел. Как же так?
– Ммм… ммм…
– Давай я посмотрю, что у тебя тут есть. Степана зря отправил. Стеееееп!!! А Стееееп!!! Иди к бабе, да с собой мешок с продуктами возьми, он впереди в машине на сиденье лежит!!!
И закрутилось-завертелось. Воля лишь Случая, он мимо проходил, а так бы по весне нашли бы дедушку мумией в доме. Остатки макарон, плесень на месте хлеба, вода с запахом московских бесплатных сортиров, дров нет, света нет, – остатки жизни лишь в теле.
Так оставляют умирать домашнего питомца, когда он надоест – все осуждают. А здесь отца оставил изувер.
Разрыв в поколениях – привычная вещь в мире. Самые близкие становятся чужими. Что ж сказать:»Печально гляжу я на наше поколение»6.
У деда была сестра. Ей соседи и позвонили. Она быстренько смекнула, что к чему и предложила старому продать дом, купить квартиру и жить им вместе – она сможет за ним ухаживать. Так она освободит свою квартиру детям и новую на халяву приобретет.
Вот эта сестра и позвонила Наде. А та Вере, не подозревая, что кидает «спасательный плот». Вера вцепилась в этот звонок, как рыба заглатывает наживку, только рыбаком в данном случае была опять Судьба. Иначе, никто не знает, чем бы это всё закончилось для нашей героини.
Решив, что две головы ничего не знающих о продажах точно смогут заменить одну голову риелтора, они стали окапываться в информации о сделках. Время побежало, как бурундук в колесе. Полосатая жизнь – это, когда черное-белое-черное-белое и в конце "жопа". Ну, вот правда, анус там у зебры. Как есть так и говорю. Так и у Веры – дом свой, дом чужой и "выходное отверстие" с мужем.
Вера продолжала жить
Первая строчка из стихотворения «Дума» (1839 г.) русского поэта М. Ю. Лермонтова ( 1850 – 1893), использованная А. П. Чеховым (1860 – 1904) в «Скучной истории» ( 1889 г.)
