наконец подобралась и выпрямила спину. Она взглянула ему прямо в глаза и заговорила, тщательно взвешивая каждое слово и не отводя взгляда:
– Господин Геллар, вся эта история началась гораздо, гораздо раньше, еще до моего рождения. Я не знаю ее причин, не знаю, почему она вдруг получила продолжение, и не имею ни малейшего понятия, какова моя собственная роль. Более того, я не имею и возможности обсудить происходящее с кем-то – слугам это знать просто ни к чему, они простые честные люди, положившие жизнь на служение моему роду, и у меня нет никакого права смущать их своими домыслами. Довольно того, что из-за близости ко мне над ними и так висит опасность. Родители погибли, дядя далеко, друзей у меня нет. Но вам я доверяю – не спрашивайте почему, просто примите – и, мне кажется, могу доверить и эту историю, тем более что она, надеюсь, поможет исполнить долг вашей службы. Но, прежде чем начать, я попрошу вас использовать все полученные сведения лично, без записи и официальной передачи в Канцелярию – в моем положении это лишняя опасность. Разумеется, вы можете опираться на них, расследуя это дело.
Окончив это предисловие, Жозефина отвела взгляд, давая магу обдумать услышанное. Он замкнулся на себе, обернулся в омывающие его потоки Силы, стянул их коконом; обычные люди, видя подобное, обычно говорят, что человек будто «выпал» из мира, перестал ему на какое-то время принадлежать.
– Я готов услышать вас и помочь всем, чем могу. – Потоки вновь заструились естественным порядком, а потом плавно перестроились, образуя нечто вроде экзотического цветка с длинными бахромчатыми лепестками: маг раскрылся для воспринятия того, что скажет ему Жозефина. Его прежняя настороженная отстраненность, вызванная как служебным долгом, так и отношением простого человека к нобле, истаивала, изгоняемая искренностью Жозефины и в немалой степени ее обращением с ним как с равным.
– В таком случае продолжим с того места, на котором остановились. – Она подошла к комоду и взяла с него все тот же сверток из кожи винного цвета; вернувшись на место, – маг пристально, но без напряжения следил за ее действиями, за движениями изящных рук, тонких пальцев, – она раскатала шкуру и, миг поколебавшись, развернула карту-Окно. Взгляд зеленых глаз моментально сосредоточился только на ней; неторопливыми и неотвратимыми, почти гипнотическими движениями укротителя, успокаивающего опасного зверя, он взял карту и, щурясь, внимательно ее рассмотрел.
– Здесь изображены земли, перешедшие мне по наследству от отца, – негромко пояснила Жозефина, – и, судя по всему, туда мне надо обязательно съездить, но прежде нужно кое-что сделать.
– Это весьма опасная вещь, – проговорил Леонард, кладя карту на то же место, но не возвращая ее владелице. – Вас она впускает?
– Да, а вас?
Тот только хмыкнул.
– Я, пожалуй, поостерегусь. К такой вещи должен быть доступ – и я говорю вовсе не о возможности взять ее в руки, – а у меня к ней доступа
