знаете. Только я не видел горячей еды с самой катастрофы, со времен Большого взрыва.
– И что? Ты умер? Болван.
– Я и не жил. С Большого взрыва.
– Все кто остались, обречены. Только надежда на чудо питает людей.
Помахав рукой, я взлетела с одним желанием, успеть до наступления ночи.
Страшная тьма окутывала землю – ни звезд, ни Луны. Кому повезло откопать то, что может гореть, зажигали крохотные кострочки, возле которых, заблудившиеся получали шанс на выживание.
Вокруг полная анархия: кто завладел оружием, тот выживет. Нужен сильный лидер и ядро, способное навести порядок.
Волки и медведи рыскали по лабиринтам, и я лишь надеялась, что Ваня успеет до ночи залечь в берлогу.
– День Сварога, говоришь? ― Я усмехнулась в небо и воспарила выше, злясь на дрожащую душу. ― Эпоха Волка. Вспомни!
Хочешь, небо в клеточку? Лайк.
Дети читают взрослые книги, а взрослые ― «Незнайку на Луне», «Три толстяка», «Урфин Джюс и его деревянные солдаты». Урфин Джюс и три толстяка, а мы деревянные солдаты. Деревянные по уши.
Мы всё проспали. Проснулись, когда мир содрогнулся. Говорят, это космические пришельцы устроили. Концов не найти. Где-то идут звёздные войны, а нас чуток зацепило. Жахнуло не слабо.
Дочка махала рукой. Я приземлилась.
– Видела Ваню?
– Да. Далеко забрался. Если до утра доживёт, укажу путь по лабиринтам.
– Я тебе ветчины оставила.
– Хорошо. В пределах города мало пищи. Завтра-послезавтра отправлюсь на разведку. Ваня с тобой останется. Эх, была бы связь! Как думаешь, есть ли на планете место, где продолжается нормальная жизнь?
Дочка печально опустила глаза:
– Зачем? Ждать помощи?
– А что? Если есть не затронутые области, помощь будет.
– А если нет? Если вообще живых больше нигде нет?
– Ничего, как-нибудь. Снег стает, магазины мирного времени полны еды и чистой воды. Для оставшихся надолго хватит.
– А сколько их?
– Немного.
– Сколько же трупов оттает? Страшно.
– Не бойся трупов, кроме того, существуют волки, медведи и бродячие собаки.
– Только медведей нам не хватало. Скажи, сейчас ведь лето?
Я вытащила пингвина из-за пазухи, поставила на снег. Тот отряхнулся и прижался к моей ноге:
– Странно, почему в городе появились пингвины?
– Меня уже ничто не удивляет, ― дочка, опустившись на корточки, погладила животное, ― а наших кошек, похоже, съели. Бедные.
Третью ночь спали в верхнем этаже дома, где через выбитые взрывной волной окна, гулял ветер. Один проём удалось закрыть листом найденного железа. Часть паркета была цела и завалена отдельными кусками пола.
– Когда снег прекратится? ― устало спросила дочка.
– Скоро.
– Угу.
