сама, мам,– капризно и надуто произнесла та, и девушка снова поцеловала ее в щеку:
– Не грусти. Завтра у меня тоже дежурства нет, сходим в батутный парк, ладно? Ксюшу скинем бабушке, а сами напрыгаемся от души!
– И пиццу зайдем поесть? – все так же сурово, но уже косясь горящими глазами, спросила Алина.
– Конечно! Договорились?
– Договорились,– Алина резко подалась вперед и обняла маму, прижимаясь к ней крепко-накрепко.
– Ведите себя хорошо, не расстраивайте бабулю. Люблю тебя.
– И я тебя, мама. Сильно-сильно люблю.
***
В квартире было холодно – стоило стянуть все еще влажные сапоги, как по ногам прохладой дохнул сквозняк, запустив по икрам целое шествие мурашек. Отопление пока не дали, и Ольга, накинув прямо на футболку толстую вязаную кофту, отправилась включать газовую конфорку.
Подумав, она выудила из серванта бутылку вина, чтобы разговор между коллегами лучше клеился. Подумав еще раз, она трезво рассудила, что от одного бокала он не обеднеет и, вытащив пробку, налила в пузатое стекло немного багряной жидкости. Присев на краешек табурета, она задвинула в угол бутылочку, в которой грела смесь для кормления, несколько маленьких ложечек и забытый крем с феями на тюбике. Волосы она собрала в растрепанную шишку на затылке, решив, что раз уж он захотел перейти к чему-то более тесному, то пусть видит в ней хорошего человека первее симпатичной женщины.
Настругала пару забытых киви в холодильнике (от одной пришлось отрезать солидную часть, припорошенную белым налетом плесени), перезревший банан и яблоки, которые девочками в их семье начисто игнорировались. Вспомнив, как недавно пыталась накормить Ксению яблочным пюре, Ольга не сдержала улыбки на немного усталом лице.
До прихода Глеба оставалось несколько минут, и девушка, по-турецки скрестив ноги, решила пролистнуть родной сайт. Ее новость с грандиозным разоблачением первого заместителя главы города с ироничным заголовком «Заботится о детях, как о своих» стояла на самой верхушке и показывала такие просмотры, от которых щеки девушки заалели довольным румянцем. А может, все дело было в вине.
Одной из последних стояла очередная «чернуха»– на другом конце города с девятого этажа прыгнула какая-то девушка, суицид, и ее муж устроил настоящий театр для любителей крови и зрелищ. Махнув пальцем пару фотографий, с профессиональным интересом отмечая построение кадра, отдельно запечатленные мелочи вроде бледной руки или лужи крови, которые должны были создать ужас у обыденного читателя, Ольга довольно хмыкнула. Авторства под статьей не было, но единственное, чему она порадовалась – что это было не в ее дежурство.
Пусть хоть всем городом вымрут. Но не когда она на работе.
В прихожей пискнул звонок, и она, шаркая вытертыми тапочками, пошла открывать дверь. Глеб сразу шагнул в квартиру, раскрасневшийся, стянувший тонкий шарф с шеи, с серьезным и потухшим взглядом. Девушка отступила на пару шагов назад, позволяя
