нет спектакля, то чаще всего я куда-нибудь уезжаю на все выходные. А в этот выходной у меня спектакля нет.
– Понимаю… А у меня в пятницу и субботу как раз есть спектакли, и я предпочитаю не планировать ничего на эти дни.
– Другие будние дни? В частности, среда? – предложил Венто.
– У меня… репетиции, – на миг опустила она глаза. Потом смело посмотрела на него: – И я никогда не знаю, в котором именно часу их назначат и на сколько они затянутся. Нас вызывают всегда по-разному, – торопливо сочиняла она. – У вас разве не так?
– Зависит… У меня репетиции по будням ежедневно в первой половине дня, а вечерами спектакли… Кроме среды, пожалуй… – внимательно ее разглядывая, ответил Венто. Он отлично видел, что девушка лжет, но он, разумеется, не мог догадаться о причине. «Знать бы, почему она так изворачивается? Нет у нее никаких репетиций? Или она хочет увильнуть от прогулки именно со мной?» – Хорошо, в воскресенье после обеда, до репетиции, – внезапно согласился Венто.
Стелла вскинула глаза на своего партнера.
– Ты так хочешь выиграть, что даже готов пожертвовать выходным днем за городом? – легкая язвительность зазвучала в ее интонации.
– Да, ради высокой цели я готов многим пожертвовать, – ответил он саркастично. Не говорить же ей, в самом деле, что ради прогулки с любой другой он бы не прогнулся. Тем более он и самому себе в этом не признавался, а считал, что его жертвенность обусловлена только высокой целью: – Я нацелен на победу в конкурсе.
– Так хочешь уехать в Испанию? – усилилась язвительность в голосе Стеллы.
– О, ты не представляешь, как, – сарказм в его голосе тоже стал куда заметнее.
– Чем тебе так не нравится Италия?
– Кризисом, – коротко ответил он. Так он отвечал всем, чтобы не вызывать подозрений и лишних вопросов.
****
Всю дорогу до дома Стелла размышляла над прошедшей репетицией, словами Венто и его предложением. Ощущения и чувства, одно острее другого, спорили между собой. Стыд и дискомфорт, осознание своей непрофессиональности, вся эта ложь, которую она разыгрывала перед Венто и Джорджо, подавляюще действовали на девушку и побуждали ее бросить эту затею, но искреннее желание помочь, которое выразил балетмейстер, и неожиданная нежная поддержка Венто заставляли ее трепетать от неописуемо приятной внутренней дрожи. Серьезные отношения с Джаном, их любовь и совместная жизнь, несмотря на то, что последние два вечера они почти не разговаривали друг с другом, – все это во весь голос взывало к ее совести, чувству ответственности, верности и любви, убеждая ее отклонить настойчивое предложение Венто отправиться на прогулку по старинной Вероне. Но неимоверное магнетическое притяжение, которое излучал партнер по спектаклю, разжигал в ней непреодолимое желание это предложение принять. Впрочем, к последнему она категорически не хотела прислушиваться и потакать ему.
Стелла совершенно не понимала, что на нее накатило, почему она непрестанно возвращается мыслями к этому мужчине. Она сердилась
