style="font-size:15px;"> Впрочем, шкатулкой сие устройство называлось весьма условно, а работало и вовсе по принципу дверной щели. Письма приходилось вытряхивать по одной штучке, так что надоедливый процесс регулярно перепоручали самому младшему. Со временем поток писем оскудел, но привычка доверять разбор писем младшему осталась.
Тот в ответ перепоручил нудную обязанность Чиву. Но вредная шкатулка открывалась, реагируя на семейную силу, и ни чью другую не признавала. Чив ругался, говоря, что подаст в суд на дискриминацию, клевал украшения, но так и не добился ни одного письма.
Вернувшийся Заря покрутил в руках шкатулку, перевернул щелью вниз и затряс. Та расставалась с содержимым неохотно, выплевывая письма тем медленнее, чем сильнее трясли. Одно за другим из нее выпало с десяток писем, но Ярил не обрадовался тому, что в этом узурпатор не властен. Наоборот, разочарованно вздохнул:
– С каждым годом о нас помнят все меньше. Письма пишут сказочному персонажу, а о нас забывают. Скоро и вовсе приходить перестанут.
Беляна волновало другое:
– Новые есть? Те, что написаны после …
Заря приложил ладонь к ближайшему письму, поддержал, мотнул головой и перешел к следующему. Одно, другое … на третьем десятке повезло.
– Вот, это последнее. Написано вчера, – развернул листик, прочел послание и развеселился. Не объясняя причину веселья, протянул братьям. Через минуту Белян расхохотался, а Ярил скис сильнее:
– Это подтверждает, что нас забыли. Письмо пришло по ошибке.
– Найдем невежду и обратим в свою веру, – Белян посмотрел на Зарю. – Там подписано чье письмо или, как обычно, догадайся сам и разыщи адрес.
– Мы всесильные Морозы, – с серьезным видом ответил младший брат и широко улыбнулся. Повторно пробежался взглядом по округлым буковкам и нравоучительно заметил: – Мы с одного взгляда должны угадывать посланника. Альбина Снежко, – зачитал он и повернул листик на обратную сторону. – Адреса нет. Ожидаемо, в общем-то.
– Сыщем, – Белян составил посуду в раковину, рассудил, что ради горстки нет смысла заморачиваться и мыть не стал, а направился к компьютеру.
Остальные поступили так же, а перевоспитавшиеся Пух и Фимка тоскливо посмотрели вслед и заговорщицки переглянулись. Чив бдел, сидя на люстре, а значит пока о мести можно только мечтать. Но когда-то же он уснет. Все обитатели коттеджа когда-то уснут…
Глава 4
Косова неотрывно следовала за Снежкой, а та не могла найти причину столь пристального внимания. Откровенное преследование раздражало так сильно, что хотелось то ли топнуть, то ли крикнуть, чтобы излишне дружелюбная одноклассница оставила в покое. Она и не замечала раньше, что за эти долгие годы привыкла к одиночеству.
– Уйди! Чего пристала! – огрызнулась она, не выдержав любопытного взгляда.
– Да я это… Как бы, – растерялась Ира и обернулась, ища поддержку класса.
– За город едем.
