ее руки в свои. На мгновение их склоненные головы оказались очень близко, и я уверен, что король что-то шепнул ей. Потом они выпрямились, и Эллиана обняла Неттл.
Неттл накрепко закрыла ото всех свои мысли, мне не удалось пробиться к ней и поддержать. Что бы она ни чувствовала в эти минуты, лицо ее выражало лишь радость. Неттл вежливо поблагодарила королевскую чету за поздравления в связи с тем, что она скоро станет матерью. Она ни словом не обмолвилась о собственном происхождении. Вообще-то, Эллиана была права, когда сказала, что эта тайна – далеко не тайна. В лице Неттл были отчетливо заметны черты Видящих, а многие господа и дамы постарше помнили скандальные слухи о Фитце Чивэле и горничной леди Пейшенс. То, что Пейшенс подарила леди Молли Ивовый Лес якобы в благодарность за заслуги Баррича, послужит лишним подтверждением, что отцом дочери Молли был я. О муже Неттл и отце ее ребенка не было сказано ничего. Завтра весь замок будет гудеть догадками.
Неттл повернулась, чтобы возвратиться на свое место, но Кетриккен остановила ее, положив руки ей на плечи. Риддл, побледнев, смотрел снизу вверх из толпы, как его возлюбленную провозглашают принцессой. Словно он тут ни при чем. Я от всей души сочувствовал ему.
Теперь заговорила Кетриккен, и голос ее перекрыл приглушенное бормотание гостей:
– Долгие годы многие люди продолжают считать Фитца Чивэла предателем. Несмотря на то что я поведала о событиях той роковой ночи, когда мне пришлось бежать из замка, на его имени все это время остается пятно позора. И поэтому я спрашиваю вас, менестрели: знает ли кто-то из вас балладу, лишь однажды прозвучавшую в этом зале? Балладу Тагссона, сына Тага, сына Ривера. Там рассказывается вся правда о деяниях Фитца Чивэла, о том, как он пришел на помощь своему королю в горах. Знает ли кто-нибудь из вас эту балладу, о менестрели?
Во рту у меня пересохло. На протяжении моей жизни обо мне успели написать две баллады. Одна называлась «Башня Оленьего Рога», там рассказывалось о том, как я сражался с пиратами красных кораблей, когда, опираясь на предателей, они сумели прорваться к крепости на острове Олений Рог, защищавшей берега страны. Ее сложила во время войны честолюбивая девушка-менестрель по имени Старлинг Бердсонг Певчий Скворец. У этой песни была приятная мелодия и запоминающийся припев. Услышав ее впервые, обитатели Оленьего замка готовы были поверить, что в моих жилах бастарда течет благородная кровь Видящих. Они даже готовы были считать меня героем или кем-то вроде героя. Но это было еще до того, как принц Регал убедил всех в моем предательстве. До того, как меня бросили в темницу, обвинив в убийстве короля Шрюда. До того, как я, по мнению большинства, умер там и навсегда исчез из Оленьего замка и с людских глаз.
А вот во второй балладе не только превозносилась кровь Видящих, текущая во мне, и мой магический Дар, но и утверждалось, что я восстал из мертвых, чтобы последовать за королем Верити, когда тот отправился искать помощи Элдерлингов для защиты Шести Герцогств. Как и в балладе об Оленьем Роге, правда
