топлива для железнодорожного транспорта. Защитников Правительства оставалось все меньше
Двоевластие просуществовало не более четырех месяцев – до начала июля 1917 года, когда в обстановке неудачного наступления русских войск на германском фронте, большевиками была организована июльская политическая демонстрация и предпринята попытка свержения Временного правительства.
Разыграл кровавое дело 4-го июля новый большевик Троцкий[8] – и разыграл плохо. Демонстрация была расстреляна, а на большевиков обрушились репрессии… Попытка восстания провалилась. Приходилось даже уверять, что ее вовсе не было, что был, разве что, „смотр сил“. Вожди повторяли это, хотя все знали, что они лгут. Правительство отдало приказ об аресте В.И. Ленина. В эти июльские дни его позиции пошатнулись. Он сбрил усы, надел парик и темные очки, как в 1905 году, перешел на нелегальное положение, а затем уехал в Финляндию.
В это время Ленин уже выделял Спиридонову как возможного союзника, а Троцкий лично отбил у озверевшей толпы эсеровского лидера, министра земледелия Временного правительства В.М. Чернова, хотя тот и выступал как его политический противник. Мария Спиридонова приветствовала неудачное вооруженное выступление большевиков против Временного правительства 3–5 июля и требовала введения в России диктатуры левых партий. Большевик Федор Раскольников вспоминал, как она приветствовала прибывших на помощь восставшим кронштадтских матросов-клёшников.
После июльских событий Временное правительство встряхнулось. Началось разоружение полков, принимавших участие в в событиях 3–5 июля. 12 июля была введена смертная казнь. Наиболее решительные члены Временного правительства настаивали на еще более суровых мерах. Их необходимость была очевидна для большинства здравомыслящих людей. „Саша, – говорила Керенскому Брешко-Брешковская, – арестуй головку большевиков, посади их на баржи и потопи“. Сетовала: „А он (Керенский) хотел все по закону. Разве это было возможно тогда?… Они как звери дикие, как змеи – их можно и должно уничтожить. Страшное это дело, но необходимое и неизбежное“.
18 июля был назначен новый Верховный Главнокомандующий – генерал Лавр Корнилов. Его речь на совещании 3 августа о необходимости наведения твердого порядка была названа Лениным „контрреволюционной и империалистической“. Но наступившим в стране хаосом, развалом армии, импотенцией Правительства и деятельностью Советов было недовольно множество людей, включая тех, кто искренне приветствовал Февраль. Патриотическое желание остановить развал страны, а также убежденность, что в сложившейся ситуации Россию может спасти только сильный лидер „справа“, были не менее распространены, чем леворадикальные взгляды. Предполагалось создание коалиционного правительства, премьером которого намечался Корнилов, его замом Керенский, а министерские портфели должны были получить несовместимые в реальности люди: от Колчака до „отца русского марксизма“
Троцкий был очень близок к Ленину в первые годы их участия в социал-демократическом движении, однако примкнул к меньшевикам, и их пути разошлись. В эмиграции они жестоко ссорились, поскольку Троцкий думал о воссоединении, а Ленина волновало в первую очередь поглощение меньшевиков большевиками. Ссорились и из-за денег, которые добывались путем „экспроприаций“. Меньшевики были принципиальными противниками терактов и ограблений и оказались правы, поскольку действия боевых групп выродились в обыкновенный бандитизм. После февральской революции оба лидера возвратились в Россию, и Троцкий стал лидером Межрайонной организации объединенных социал-демократов ("межрайонцев“), выступавших за восстановление единства РСДРП. Он пришёл к большевизму „несколько неожиданно и сразу с блеском“. Впоследствии ему часто ставили в вину его прежнее членство во фракции меньшевиков.
