за несколько секунд заменил страх, Гумбольт застыл на месте и схватился руками за голову. Всё пропало, он был далеко и только сейчас вспомнил все до конца. Он всё потерял. Его тело снова шлепнулось на листву. Ему больше ничего не оставалось делать.
Успокоившись и ударив себя по лицу, отгоняя от себя страх, он достал из сумки бинт и наполовину пустую бутылку. Обработав рану и потуже перебинтовав себя, он встал и побрел вдоль смятой от колес транспорта травы – это было единственное, что связывало его с миром людей в этом царстве природы.
– Да я тебе говорю, это реально было.
– Слушай, я был на том параде, никакой корабль не пошёл ко дну!
Спорили Гумбольт и мой товарищ.
– Он проплыл ещё некоторое время и начал крениться и затапливаться уже на повороте реки.
– Да ну тебя! – наш тучный друг махнул на него рукой.
– Будем считать, что я выиграл.
– Истина не рождается в спорах, где всё зависит от харизмы выступающих.
– Ой-ой-ой! Тоже мне мыслитель нашёлся. А ты что скажешь? – обратился товарищ ко мне.
– Честно говоря, хочется, чтобы было, как ты сказал, это же такая новость! Но…
– И ты туда же. Да говорю же: правительство нам об этом не говорит, чтобы не опустить престиж флота.
– А ещё они все огурцы у бабы Вали на огороде своровали, – громко рассмеялся Гумбольт.
Его смех всегда был раскатист подобно грому (думаю, из него бы вышел отличный оперный певец) и искренен. Мой товарищ развёл руками и начал говорить что-то в ответ, но мы махнули на него рукой.
Мимо нас пробежала хихикающая стайка девушек – они смотрели на меня и моего товарища. Тот улыбнулся и помахал в ответ:
– Эй, я тебя помню! – крикнул он одной из них, а потом повернулся ко мне. – Поклонницы.
– О, вас кто-то знает, – рассмеялся Гумбольт.
Сегодня он был в хорошем настроении.
– Когда новый концерт будет? – спросили девушки.
Приглядевшись, увидел пару знакомых лиц.
– На старой площадке, ну… – он прищурил один глаз, изображая сосредоточенные раздумья. – Вроде числа девятого. Приходите, организуем вам бесплатное пивко.
Девушки рассмеялись и, заверив нас в том, что они придут, пошли своей дорогой. Нам тоже пора было в путь.
– Военные – элита общества. Вот чего бойся, – сказал мой товарищ, когда перед нами перегородили дорогу, чтобы проехал кортеж известного генерала.
Начался дождь, нещадно бьющий в окна машин камуфляжного цвета, жандармы из оцепления пожалели, что не взяли плащи.
Пока стояли, Гумбольт стукнул себя по лбу:
– Сегодня же уже седьмое число! Совсем забыл. Мне надо сейчас отлучиться.
– Опять в редакцию? – спросил мой товарищ.
– Да.
– Ну, бывай. До вечера.
Пожали руки, и наш
