старый и самый близкий друг д’Ожерона, вашего дяди. Я помню вас еще ребенком; я знаю ваш характер так, будто вы мой родной сын. Ваше сердце великодушно, ваша душа благородна. Во всех наших экспедициях вы ищете прежде всего славы. Я несколько раз видел, как вы отказывались от очень прибыльных предприятий, потому что, по вашему мнению, в них можно было приобрести только деньги, но не славу… Прав ли я, Филипп?
– Правы, любезный Монбар. Но какой вывод делаете вы из этого наблюдения?
– Никакого, друг мой, просто теперь я знаю все, что желал узнать.
– Я вас не понимаю, Монбар, объяснитесь, пожалуйста.
– К чему, друг мой?
– Пожалуйста!
– Если так, я скажу: вам никогда не убедить меня, любезный мой друг, в том, будто вы хотите предпринять эту опасную экспедицию в надежде разграбить город, как бы ни был он богат.
– Извините, друг мой.
Монбар не ответил.
– Вы улыбаетесь и опять качаете головой, что же вы предполагаете?
– Я ничего не предполагаю, Филипп; сохрани меня Бог предполагать что-нибудь. Вы молоды, вот и все, а страсти молодости не похожи на страсти зрелого возраста; скупость – порок стариков.
Филипп слегка покраснел и в замешательстве потупил голову, но, тотчас совладав с собой, сказал:
– Ничто не мешает, любезный Монбар, обратить против вас ваши же собственные слова.
– Каким образом, друг мой?
– Вы любите деньги еще меньше меня: если бы вы захотели, то давно стали бы первым богачом среди флибустьеров.
– Вы правы, друг мой, я не люблю деньги.
– Хорошо; значит, и вам не удастся убедить меня, что вас толкает на эту экспедицию надежда на поживу.
– Я не стану уверять вас в этом.
– А! – воскликнул Филипп, смеясь. – Стало быть, вы преследуете иную цель?
– Не отрицаю.
– Какая же эта цель?
– Мщение! – сказал Монбар глухим голосом.
Филипп с минуту молчал.
– Может быть, и мной движет желание мстить, – наконец сказал он.
– Нет, Филипп, вы не питаете ненависти к испанцам.
– Ах! Что вы…
Монбар перебил его, улыбаясь:
– Я вам скажу, какие мотивы движут вами, если вы не питаете ко мне доверия настолько, чтобы самому признаться в этом: вы отыскиваете женщину, вы влюблены.
– Я?! – вскричал Филипп, делая отрицательный жест рукой.
– Я не требую от вас признания в вашей тайне. Напротив, сохраните ее, закопайте в самую глубину вашего сердца. Помните только, что я ваш друг и что в тот день, когда вы будете нуждаться во мне, я с готовностью приду к вам на помощь, что бы ни случилось.
– О-о! – только и мог произнести растроганный Филипп.
– Ни слова больше, друг мой. В эту минуту мы должны заняться делами гораздо более серьезными, чем то, о котором вы, без сомнения, хотели бы поговорить со мной теперь, когда узнали, что я
