Христина (Кристина, или Хася) Гринберг. (Христианой она стала в сибирской ссылке, когда перешла в православие, чтобы официально оформить брак с Коном.) Кона назначили заведующим Музейным отделом Наркомпроса[113].
Дочь Кона и Гринберг Елена Усиевич (рожденная в Сибири в 1893 году) поселилась в том же подъезде на первом этаже, в квартире 194. Елена и ее дочь Искра-Марина (1926 г. р.) жили в одной квартире со старым большевиком Марком Абрамовичем Брагинским и его женой (Елена, Искра-Марина и их няня и домработница жили в трех комнатах, Брагинские – в двух, а домработница Брагинских – в коридоре). «Ни маме, ни бабушке с дедушкой не пришло в голову, – вспоминала Искра-Марина много лет спустя, – что, может, нам лучше жить с ними, чем с чужими стариками». (Дети Брагинских жили в другом подъезде.) Елена и ее первый муж, Григорий Усиевич, вернулись в Россию из Швейцарии в ленинском пломбированном вагоне в апреле 1917 года. После смерти Григория на Гражданской войне Елена работала в ВЧК, в ВСНХ у Ларина и в крымском Главреперткоме (театральной цензуре), а в 1932 году окончила Институт Красной профессуры. Ее второй муж, дальневосточный большевик, а позже второй секретарь Крымского обкома Александр Таксер (отец Искры-Марины) умер в 1931 году, вскоре после переезда в Дом правительства. Первый ребенок Елены (сын Григория) умер в 1934-м в квартире бабушки с дедушкой в возрасте семнадцати лет. К тому времени Елена стала известным литературным критиком, видным борцом с РАППом и заместителем директора Института литературы и искусства Коммунистической академии (при преемнике Керженцева, Луначарском)[114].
Елена Усиевич
Ближайшим другом и коллегой Елены Усиевич был литературный секретарь Луначарского и брат его второй жены, Игорь Сац. Его племянница, директор Центрального детского театра Наталия Сац, въехала в квартиру 159 в 1935 году, после того как вышла замуж за наркома внутренней торговли Израиля Вейцера. Покровитель, почитатель и танцевальный партнер Наталии Михаил Кольцов жил по соседству, в большой четырехкомнатной квартире на восьмом этаже (кв. 143). Оставаясь формально женатым на Елизавете Ратмановой, он в 1932 году сошелся с немецкой писательницей и журналисткой Марией Грессхёнер (которая поменяла фамилию на «Остен» и порвала со своей «буржуазной» семьей после переезда в СССР в возрасте двадцати четырех лет)[115].
Один из ближайших сотрудников Кольцова, председатель ОГИЗа Артемий Халатов, въехал в большую шестикомнатную квартиру на седьмом этаже двенадцатого подъезда (на четыре этажа ниже Розенгольца). Его семья состояла из матери (заведующей книжным фондом Ленинской библиотеки), жены (художника-графика), двоюродной сестры (актрисы МХАТа), дочери Светланы (рожденной в 1926 году, после Светланы Сталиной, Светланы Бухариной и Светланы Осинской, но до Светланы Молотовой) и домработницы Шуры. Халатов, которому на момент переезда было тридцать пять лет, славился длинными волосами, окладистой
РГАСПИ, ф. 124, оп. 1, д. 924, л. 11–12; интервью автора с Н. П. Керженцевой, 12 января 1998 г.
Интервью автора с M. A. Усиевич, 30 января 1998 г.; АРАН, ф. 358, оп. 3, д. 22; Усиевич Е., «Новые формы классовой борьбы в советской литературе»,
